– Не так, как ты. – Елена поднесла раскаленный конец кочерги к глазам пленницы, достаточно близко для того, чтобы та сжалась. – Как я могу называть тебя?

– Я – Монетка, – признал оборотень, отводя взгляд куда-то в сторону.

Монетка, легендарный перевертыш. Мужчина или женщина без возраста. Идеальная склонность к одной из самых сложных и требующих максимальной точности областей гнозиса – такая склонность, само обладание которой делает человека слегка безумным. Та, чьи услуги, по слухам, были настолько дороги, что ее практически невозможно было нанять. Та, кто обладала связями наверху. На самом верху.

– Что ты здесь делаешь, Монетка? Как Гурвон смог тебя себе позволить?

Девушка – юноша? женщина? мужчина? – презрительно сузила глаза.

– Мой клиент хотел, чтобы миссия Гайла увенчалась успехом. Я была предоставлена Гайлу в качестве подарка на время всей миссии.

Значит, связи на уровне империи. Подавив страх, вызванный этой мыслью, Елена сконцентрировалась на пленнице. Монетка могла мастерски владеть искусством морфизма, однако, похоже, была эмоционально нестабильной и ужасно боялась, что ей причинят физические страдания, страшилась мучений. Елена облегченно вздохнула; она опасалась, что ей под пытками придется вытаскивать правду из отказывающегося в чем-либо признаваться, да и вообще что-то говорить, фанатика. Монетка же, по всей видимости, готова была чуть ли не излить душу при малейшем принуждении.

– Мне нужно знать о тебе все, Монетка: кто ты, твое имя, твой пол. Сколько тебе лет, кто твои родители. На что ты способна, а на что – нет. И где настоящая Солинда.

– Только тронь меня, и мой клиент будет терзать твою душу целую вечность, – прошипела Монетка, глядя с испуганной бравадой на раскаленную кочергу.

– Однако тебе это не слишком поможет, не правда ли? – Елена поднесла кочергу к животу Монетки, остановившись в дюйме от него. – Знание того, что это ты, а не Солинда, избавило меня от любых угрызений совести, которые я могла чувствовать… Так сказать…

Монетка смотрела на кочергу, обильно потея и дрожа в своих кандалах.

– Моя мать убьет тебя! – произнесла она неуверенным голосом.

Твоя мать?

Монетка замолчала, с вызовом посмотрев на Елену, хотя ее глаза все время предательски устремлялись к раскаленному металлу.

Елене по-прежнему действительно очень не хотелось причинять Монетке вред, однако она подумала, что небольшого унижения будет достаточно…

Протянув руку, она схватилась за изорванное платье. Оно легко поддалось, и ее взгляду открылось худое тело с небольшой женской грудью, которую, впрочем, нельзя было спутать ни с чем иным. Елена моргнула. Ее глаза скользнули вниз, и она увидела крошечный пенис без мошонки со странным разрезом на ее месте.