— Это довольно утомительно. Но в труде разума и состоит главный смысл бытия.

— Что ты высчитывал?

— В очередной раз пытался приподнять завесу над тайной нашего будущего.

— Успешно?

— О да! Я недаром потратил время на столь сложные расчеты. Думаю, кое-какой успех есть.

— И что же ты прочитал в книге судеб?

— Что наше будущее не стало определеннее с тех пор, как мы побывали на скале Оракула.

— И это все? Невелики же твои достижения.

— Ну почему же. Это знание ценно само по себе. Становится понятно, что мы с тобой — важные звенья в мировой цепи событий. Не так много людей наделены свободой воли и способностью самим определять свои судьбы. И уж совсем немногим дано по-настоящему распоряжаться судьбами других. Даже короли и тираны — всего лишь марионетки.

— Тряпичные куклы, — кивнул я, припомнив спектакль, который видел недавно.

На следующий день я по привычке отправился исследовать город, толкаться среди людей, прислушиваться к разговорам, вглядываться в лица. Еще раз я подтвердил наблюдение, общее для всех континентов, — ближе к югу становится более горячим не только солнце, но и людская кровь. Разговоры южан настолько эмоциональны, что где-нибудь на севере подобные бурные излияния чувств могли бы послужить поводом для хорошей потасовки, а здесь они воспринимаются как нечто обычное.

Естественно, я заглянул и в трактир, надеясь поболтать с кем-нибудь из завсегдатаев. По обыкновению своему уселся за стол в углу, чтобы насладиться видом самых разных посетителей, проникнуться мерным течением чужой для меня жизни. Кроме того, в углу — сидеть предпочтительнее, потому что никто не всадит тебе в спину нож и, в случае чего, легче драться.

Едва я пригубил стакан, как ко мне подсел статный, богато одетый черноусый испанец, пальцы его были усеяны перстнями. Я без труда определил, что он из купеческого сословия. Вскоре оказалось, что, не в пример многим другим представителям этого цеха, он учтив и образован. Испанец был слегка пьян и поэтому разговорчив. Он поздоровался и осведомился, не разделю ли я с ним кувшин, на что я согласился.

— Хозяин, принеси-ка нам настоящего крепкого вина из самого дальнего угла твоего погреба! — крикнул он. — Это красное пойло — сироп для детей!

Тут же на нашем столе появилась пыльная бутылка.

— Вижу, вы чужестранец.

— Да, немец.

— Это на другом конце света, но мне доводилось бывать в ваших холодных краях… Хочется побеседовать с человеком издалека. Надоели скучные и ленивые горожане. Эти бедные идальго, мечтающие об одном — поживиться, не затратив сколь-нибудь значимого труда. Эти купцы, думающие только о наживе. Эти ростовщики, ремесленники, крестьяне, их объединяет общая забота — набить брюхо и заработать побольше реалов. И даже представители святой церкви думают о том же самом.