Он резко взял разгон и, сделав боковое сальто, до треска половиц приземлился на том месте, где я стоял. В ответ я вспорол воздух ногой, и ботинок чиркнул по его бедру.

— Неплохо, атлан, — одобрительно кивнул Рокас. — Как звать?

Ну, начинается.

Я промолчал и пошел в наступление. Гнев кипел, и одобрительные разговоры только раздражали.

Хук — прямой — лоу кик.

Толпа молча следит. Фойре ушел от всех ударов.

Рокас наступает, и я еле успеваю уходить от его скорости. Руки заставляют ветер свистеть, а мое сердце отбивать ритм пулемета.

Пропускаю и схватываю скользящий по груди.

Адреналин подскакивает, боль сообщает о прямой опасности, и я начинаю действовать всерьез.

Ловлю его на попытке подсечь меня и, вовремя подпрыгнув, наношу прямой ногой в голову. Попадание. Я знаю, что нельзя давать ему опомниться и нужно выбить окончательно, но мне хочется почувствовать боль.

Пока он, пошатываясь, трясет головой, я жду.

— Неплохо, атлан, умеешь размахивать конечностями, — снова весело оскалился он. — Что еще покажешь?

— Звезды.

Несколько отвлекающих маневров руками, и я позволяю ему ударить себя в челюсть. Отвечаю тем же, и мы обмениваемся парой попаданий.

Силен. Это отрезвляет.

Толпа одобрительно свистит и гудит.

— И где же обещанное, атлан? — ухмыляется он.

Я молча обманываю его левой ногой и, глухо щелкнув, разбиваю нос. Он ахает и отшатывается назад. Не теряя времени, беру разбег и прыгаю на его плечи, пережав шею бедрами.

Мы хлопаемся на деревянный пол и толпа затихает.

— Есть звезды? — спросил я пафосно у вырубленного фойре, но он, конечно же, ничего не ответил. — Ясно.