Что делать? В темноте ничего не видно. Абсолютно. Словно глаза и не открывались вовсе. На обеих щиколотках толстые кандалы, которые продолжались цепью, а та в свою очередь к чему-то крепилась. Металл на ощупь ржавый, старый.

Воздух в помещении сырой и мерзкий. Ноздри ловили гниль, старость и труху.

Рядом кто-то заворчал и пошевелился. Я не решился спрашивать в голос, но по тембру понял, что это Дерек. Видимо, он еще в отключке, ибо звуки слишком несвязные. Он не пытался дать о себе знать и просто мычал. Может, ему тоже снится кто-то родной.

Как ни пытался призвать огонь или выпустить ману разрушения, ничего не выходило.

Глава 91

Глава 91

Минут пять я тужился и пыхтел. Жмурился, напрягал мышцы, представлял, как передо мной загорается капля. Ничего.

Когда отчаяние заполнило голову, образ желтого света из видения проник в сознание, и я чуть было не обругал себя в слух.

Витрувианский я появился просто и обыденно. Но вместо светящегося Сосуда моя голографическая фигура была покрыта черным дымом. Он не был статичным и постоянно перемещался, струился, обтекая Сосуд. Иногда через его плотную массу пробивался желтый свет Сосуда, но снова прятался под черной гарью.

Я воззвал к манне, и чернота на долю секунды ускорила движение. Ничего не почувствовав, я сделал это снова и увидел ту же реакцию. Видимо, блокиратор реагировал на мой зов и в то же мгновение активировал свои ресурсы.

— Дерьмо, — не удержался я и ругнулся шепотом.

Дерек тут же замычал, и я заподозрил, что он не совсем спит. Неважно. Сейчас не до разговоров. С браслетами на руках мы ничего не сделаем. Я должен как-то вытянуть ману и распылить заразу.

Черный дым продолжал струиться по форме Сосуда, а я наблюдал за его движением, высматривая момент, где его стенки истончались. Блокиратор реагировал на общий зов к источнику, но как он себя поведет, если я потяну точечно, не используя записанный скрипт умения? Эта штука ведь рассчитана на пользователей свитков, которые не имеют представления о контакте с Сосудом и контроле маны. Надеюсь.

— Вот и ты, — сказал я после пары минут выжидания, уже не опасаясь, что меня услышат, и резко потянул синюю нить.

Просвет прошел аккурат по внешней части бедра, и долгожданная нить прорвала тонкую дымку. Она потянулась ко мне, и с невиданной жадностью я начал наматывать ее в клубок. Этот образ накапливания маны так хорошо прилип к моему сознанию, что возникал сам по себе, без лишних забот. Метр за метром, я вытянул не меньше тридцати фер родненькой синевы и под звуки мычания Дерека, которому, по-видимому, залепили рот, направил ее обратно к Сосуду. Мана распылилась, и крохотные ножи начали резать, кромсать и разбрасывать в разные стороны черный дым.