Со стороны браслета не последовало никакой реакции, чужая магия безропотно уничтожалась и даже не пыталась удержаться на месте. Видимо, такая реакция не предусмотрена.

Но как вообще можно добраться до чужого Сосуда? Я только начал усваивать принцип работы маны с внешними структурами, как жизнь поднесла новый сюрприз. Прямое воздействие на Сосуд. Но с другой стороны, почему я этого не ожидал? Ведь почти в самом начале моего пути рябой Арун поведал об ошейниках. Деревенщина ясно сказал, что ошейник заставляет твое тело делать то, чего ты не хочешь, и в придачу блокирует магию. Да, браслеты действуют иначе, ибо он говорил, что под ошейником попытки магичить будут приносить боль, но суть остается той же. Это работа на внутреннем уровне. Кого бы я ни спрашивал, никто не знал принцип работы ошейников, и это логично — кто в здравом уме раскроет секрет контролирующего прибора?

Стоп…  Я ведь совсем недавно видел работу пылинок маны, когда создавал паутину, и это определенно что-то отличное от привычных структур. Работа простая, не требующая сверхзатрат, но отличная от умений. А если представить, что есть более тонкие способы контролировать ману?

Дерек снова замычал и вывел меня из мыслительной прострации. Я потерял образ Сосуда, но снова вызвав проекцию, довольно улыбнулся.

Чтобы распылить бесполезный теперь браслет, потребовалось чуть более пяти фер. В отличие от создания структур, трата магии на разрушение предметов не имела строгой отчетности в цифрах, и я пока не мог понять, как рассчитывать расход. Я только знал, что затраты возрастают с расстоянием до предмета.

Распылив кандалы, у меня осталось двадцать два фер, и на этом я решил остановиться. Если освобожу Дерека, мой маленький секретик перестанет быть таковым, но если не освобожу, то сам выбраться не смогу. Как быть? Маны почти нет. Точнее ее больше, чем может себе позволить рекрут с моим финансовом положением, но я уже привык иметь в запасе небольшой козырь.

Поскрипев шестеренками, я зажег каплю и увидел то, что и предполагал. Целитель лежал с кляпом во рту, краснющими глазами и вздувшимися на лбу венами. Его взгляд сразу вцепился в вспыхнувший огонь. В отличие от меня, он был обездвижен по полной. На ногах тоже имелись кандалы, но помимо этого его тело было обмотано веревкой, как труп перед сбросом в океан. Меня за пустое место приняли что ли?

— Сейчас, дружище. — шепнул я и пробежал взглядом по комнате. Ноздри меня не обманули. Камень, влага и кости с остатками гниющего мяса.

Наткнувшись на тюремную решетку, я поджал губы. Поднялся на ноги, прошаркал до ржавого металла и толкнул дверцу. Та со скрипом ушла наружу. Или замки сгнили, или запирать нас не было необходимости. Дерек стал не только мычать в тряпку, но и активно ерзать по полу.