– Ты из Ростова, да?
– И что?
– Я в Ростове учился, в школе милиции… – чеченец закатил глаза – такие девочки, да… Вай, какие девочки…
– И что с того?
– Да ничего. Ты зачем так делаешь, брат? Нехорошо так делать, да.
– Я тебе не брат.
Чеченец внешне не обиделся.
– Как знаешь, русский. Только ты все равно нехорошо делаешь. Ты зачем так Асланбека остановил? Он большой человек, у него дядя генерал полиции, да. А ты его обидел при его людях, на землю положил – это большое унижение для мужчины, если его на землю положили. А если он ночью мстить со своими абреками придет? Мы тоже спокойно жить хотим, русский, если ты такой крутой, зачем нас подставляешь?
– Как придет, так и уйдет. И тебя сюда никто не звал. Хочешь – вали домой, без тебя тут справимся.
Чеченец поцокал языком.
– Нехорошо говоришь, русский. Нехорошие слова говоришь. Ну, зачем так делать? Давай договоримся – мы тут знаем каждого, кого можно остановить, кого нельзя. У кого есть деньги, у кого нет. А ты ничего не знаешь, никого не уважаешь… беда будет, русский. Давай договоримся – ты своим людям скажешь. Если я рукой сделаю вот так – твои люди пропускают. А если вот так – останавливают. Ты сколько денег зарабатываешь, русский?
– Достаточно.
– Вах… достаточно никогда не бывает. Квартира купить, девушка в ресторан сводить, машина хорошая купить. На все деньги надо. А где взять?
Чеченец подмигнул.
– А у Аслана взять. На вот, держи. Со своими поделишься…
Чеченец достал из внутреннего кармана куртки разномастную пачку денег – доллары, евро, рубли в крупных купюрах. Не глядя, поделил надвое, сунул одну часть капитану ОМОНа.
– Держи. Не смотри, что мало, если умно делать, до конца дня вчетверо от этого заработаем. И пополам поделим. Ты будешь не пропускать, а я – пропускать, да? Скажу – русский злой, надо много платить, да. Половина – по справедливости, ты не смотри, что у меня людей мало, мне тут много с кем делиться надо, да.
– Значит, этому тебя в Ростове учили, да?