— Ну… вроде бы, хотя…

— Эй! Смотрите, что нашла! — Адель перебила гномку, выскочив из комнаты с каким-то мешком в руках.

Тот был брошен на пол с каким-то странным звоном. Неправдоподобным. Я поднялся и взглянул на содержимое. Монеты. Целая куча чертовых монет. Явно не холивритовских. Я бы предположил, что это монеты Файльга, но таких чеканок пока еще не встречал и не мог сказать с уверенностью.

Посмотрев на Адель, я встретил ее выжидающий взгляд.

— Это тащить будешь сама, — мрачно сообщил я, разрушив все надежды вампирессы.

— Вангр! Черт возьми, ты можешь хоть немного беспокоиться о деньгах?!

— О тех, что в моем кошельке — возможно. О тех, что в здоровенном мешке для муки — заботься сама. Мне столько никогда не нужно было.

— Ты тюфяк.

— А ты скаредная женщина. Весьма падкая на деньги.

— Правда не может быть обидной, так что я соглашусь, — с едкой улыбкой ответила Адель.

Вызвав у меня лишь тяжелый вздох.

***

Когда мы выходили из дома, я вновь глянул на труп вампирессы, которую убил накануне. Солнце уже неплохо припекло ту кожу, что не прикрывалась одеждой. И я поморщился.

— Твоих рук дело? — спросила Адель, поправляя мешок на плече.

— Да.

— Ты мерзкий.

Пожав плечами, я поднял взгляд на небо. Погода была на удивление хорошей. И это радовало.

Я искренне надеялся, что по пути нам не встретятся новые неприятности. Вроде проклятых разбойников или излишне любопытных вампиров. Такие события утомляли и вызывали желание поскорее осесть в каком-нибудь тихом месте.

Уверен, подобное испытывала и Лила, и Адель. Хотя последняя… По-моему, ей для хорошего настроения вполне хватало мешка денег на плечах. Знать бы только, откуда у хозяина этой лачуги столько сбережений. Разве что те разбойники как-то связаны с этим домом. Это было бы забавно.

***