Я попробовал подняться, но голова закружилась, и я чуть не упал, вовремя подхваченный парнем.

— Тише, Вангр. Не принуждай себя раньше времени. Следы яда до сих пор не исчезают, та девушка сильно тебя искалечила.

— Заслужил, — прокряхтел я, пытаясь не сильно опираться на руки Осина, возвращаясь в кровать.

— Танцы могут подождать. Что важнее — Беловолосый скоро прибудет. Мне нужно будет присутствовать на встрече, но вряд ли она займет много времени. Несколько суток в худшем случае.

— Я не окочурюсь без крови за это время? — спросил я, стараясь не выглядеть еще более жалко, чем я выглядел уже.

— Накормлю тебя перед уходом, — уверенно ответил оборотень. — Не переживай, Вангр. Представь, что я — твои руки. Позабочусь о тебе.

— С нетерпением жду дня, когда эти руки задушат меня в кровати…

Осин замер, озадаченно склонив голову к плечу и глядя на меня пустым взглядом. От него становилось жутко. Я поморщился.

— Вангр, даже если этот день настанет, мне будет жаль, — спокойно заявил оборотень. — Ты не веришь мне?

— Я не могу тебе верить. До конца — точно нет.

— Понимаю. Что же. Мне нужно отлучиться ненадолго. Вернусь через пару часов.

Оборотень коснулся ручки двери, но я остановил его:

— Как тебя зовут? На самом деле.

Осин некоторое время стоял ко мне спиной, не поворачиваясь и не отвечая. Лишь затем я услышал тихое:

— У бродячих псов не бывает имен. К счастью, я более не бродячий. Ведь так, Вангр?

— Видимо, что так, — тихо сказал я. — Иди, Осин. Мне нужно поспать.

— Спокойного отдыха, Вангр.

***

Мне снились поля. Бескрайние поля. И солнце, прячущееся за облаками. Треск сверчков. Шумная мелодия, нестройная, и потому логичная. Я никуда не шел, ни к чему не стремился. Стоял на месте, лишенный рук, но не нуждающийся в них. Воздух и трава держали меня. Но не удерживали.

Красивый сон. И пустой. Кроме пения насекомых и шелеста травы, я ничего не слышал. Никто не звал и никто не говорил. Покой.