Разия, периодически вдыхая дым раскуриваемых Мазияром трав, выглядела всё отрешённее. На каком-то этапе Атарбай вопросительно посмотрел на неё, сказав одно-единственное непонятное слово:
Разия, периодически вдыхая дым раскуриваемых Мазияром трав, выглядела всё отрешённее. На каком-то этапе Атарбай вопросительно посмотрел на неё, сказав одно-единственное непонятное слово:
— Резонанс?
— Резонанс?
Персиянка кивнула в ответ и прикрыла глаза.
Персиянка кивнула в ответ и прикрыла глаза.
Мазияр моментально отскочил шагов на пять и прижался к подошедшему Актару.
Мазияр моментально отскочил шагов на пять и прижался к подошедшему Актару.
Атарбай тем временем, тоже прикрыв глаза, водил рукой над останками погибшего туркан.
Атарбай тем временем, тоже прикрыв глаза, водил рукой над останками погибшего туркан.
— Ворожба и глумление над телами есть харам, — раздался хмурый голос одного из соплеменников Алтынай, дед коего был известным в округе бием.
— Ворожба и глумление над телами есть харам, — раздался хмурый голос одного из соплеменников Алтынай, дед коего был известным в округе бием.
— Не мешай. Резонанс, — повторил непонятное слово Атарбай, не открывая глаз. — Алтынай, уйми своего человека.
— Не мешай. Резонанс, — повторил непонятное слово Атарбай, не открывая глаз. — Алтынай, уйми своего человека.
— Он потом всё пояснит, — мягко обозначила Алтынай, дико сверкая при этом глазами и с силой впечатывая небольшой кулак в бок разговорчивому земляку.
— Он потом всё пояснит, — мягко обозначила Алтынай, дико сверкая при этом глазами и с силой впечатывая небольшой кулак в бок разговорчивому земляку.
Тот только охнул от боли.
Тот только охнул от боли.
— Разия, говори, что видишь. Актар тут, я чувствую, — скомандовал тем временем на фарси здоровяк, чуть поворачиваясь к Разие и не открывая глаз.
— Разия, говори, что видишь. Актар тут, я чувствую, — скомандовал тем временем на фарси здоровяк, чуть поворачиваясь к Разие и не открывая глаз.