Штырь злобно расхохотался.

– Беги, Градитхан. Беги во всю прыть! Эта яростная стерва летит за тобой!

Араната шагнула вперед, Нимандр за ней. Ахнув, он вырвал ладонь – ее хватка стала непереносимо, обжигающе холодной, держать ее руку было невозможно.

Его качнуло.

Она остановилась на самом пороге громадного алтарного зала. Здесь причудливый неземной орнамент спускался с округлого потолка; бесчисленные связанные черные нити медленно спускались, а навстречу, от пола, тянулись другие.

И Нимандр услышал, как она прошептала:

– Врата. Как…ах, дорогой сын… ах, Аномандр…

Чик, стоявший в центре зала, повернулся, когда появились Араната и Нимандр.

Кольца размотали цепочку на всю длину – и замерли, застыв в орнаменте; цепочка задрожала.

Внезапная боль исказила лицо Чика.

Цепочка с хрустом впилась в указательный палец – и кольца понеслись прочь, затерявшись в орнаменте. Они поднимались по нитям, все быстрее, пока не исчезли, бледно сверкнув напоследок.

Нимандр обошел Аранату и бросился вперед, прямо на Чика.

А тот качнулся в сторону, глядя вниз, – словно пытался отыскать под ногами потерянный палец. А на лице – потрясение, боль, неверие…

Он недооценивал Нимандра. Естественная ошибка. И ошибок было много.

Совсем как его господин: так медленно впадает в гнев, но если гнев проявляется… Нимандр ухватил Чика за куртку и швырнул на пол, тот покатился и распластался на мозаике.

И тут пробудился Умирающий бог. Горя ненавистью, он поднялся на ноги и развернулся лицом к Нимандру.

Который, даже не дрогнув, изготовился к бою, обнажив меч.