Илай, Мария и Айка молча разбрелись по углам, предпочитая не вмешиваться в спор, в то время как Рен, расположившийся в кресле возле пылающего камина, исходил желчью. Господин Бартоломью, Кью и Рафаэль заняли диван, Линкольн отдыхал у себя в спальне, а Фокс вместе с Аней, Таевом и чародейками отправился в Новый Шу – проверить, как идут дела в городе.

– Вот увидишь, ваш план не сработает! – огрызнулся Инкарнат Меркурия, раздраженно барабаня пальцами по подлокотнику.

– Что-то я не припоминаю, чтобы ты предлагал нам варианты получше, – невозмутимо ответил Исайя.

– Я делаю это сейчас!

– Ты намеренно испытываешь мое терпение?

– А ты намеренно ставишь под угрозу жизнь нашего короля? – вопросом на вопрос ответил Рен.

– Ваша светлость, – осторожно вмешался Джаспер, – в том, чтобы выполнить просьбу Адель и подождать две недели до того, как отправиться за ней, определенно есть смысл. Она множество раз сталкивалась с Драгомиром и знает, чего от него ждать.

Рафаэль фыркнул.

– Тем более что это была не просьба, а приказ. – Он небрежно махнул в сторону Инкарнатов: – Этих она не стала бы о чем-либо просить.

Исайе пришлось наклонить голову, чтобы скрыть улыбку.

– Да как ты смеешь так разговаривать со мной, щенок? – взвился Рен. – Ты всего лишь жалкий смертный…

– Который больше не является подданным Солнечного королевства, равно как и членом Клуба, чьим покровителем выступает король Малахия. – Раф не позволил ему закончить, чем только сильнее разозлил. – Я не имею права во всеуслышание оскорблять королеву и короля Лунного королевства, а вот о вас четверых могу трепаться сколько душе угодно.

Инкарнат Меркурия вскочил с кресла и уже раскрыл рот, готовый разразиться новой тирадой, но на этот раз ему помешал Илай.

– Ссоры между нами не приведут ни к чему хорошему, – рассудительно сказал он. – Рен, полагаю, нам лучше выйти и немного прогуляться.

– Вы, смертные, чересчур распоясались, но скоро этому придет конец! – процедил тот, ткнув пальцем в сторону Рафаэля, а затем вылетел из гостиной.

– Прошу нас извинить. – Инкарнат Урана последовал за собратом. – Я прослежу, чтобы он не натворил глупостей.

Когда дверь за ними закрылась, Кью повернулся к Рафаэлю и укоризненно сказал:

– Я все никак не решу: восхищаться тобой за смелость или презирать за глупость.

– Одно другому не мешает, – ответил Исайя.