– Со мной все хорошо, – без особых эмоций ответила блондинка. – Он, как всегда, меня спас. Похоже, для меня это становится нормой. – Она кивнула в сторону рабочих: – Зачем ты разбираешь стационар? Он наполовину занят пациентами.

– Толпа видит свободные койки и начинает косить под больных всеми правдами и неправдами! – по лицу подруги скользнула брезгливая гримаса. – У них теперь новый способ попасть на прием, минуя очередь! За день охрана привезла уже десятерых! Вот увидишь, половина тех, кто лежит здесь, тяжело больными не окажутся! Решила разобрать лишние койки, чтобы не дразнить толпу! Уже попросила Брилёва, чтобы ввел жесткие санкции за преднамеренное введение в заблуждение сотрудников Службы Безопасности, приказ скоро последует!

– Как знаешь, – равнодушно пожала плечами Ингеборга. – Занимайся этим сама, у меня много дел. Сейчас не до псевдобольных.

– Не волнуйся, зая, я все порешаю! – уверенно заявила Соколянская. – Иди работай, там Светлана без тебя с ума сходит! У нее кто-то умер, пока тебя не было, и она в ужасе, боится, что умрет кто-нибудь еще!

– Кто-нибудь умрет в любом случае, – флегматично произнесла Ингеборга, направляясь к люку в медотсек под опешившим взглядом Кристины. – Но на самом деле всем пофиг. Поохают пару дней и забудут.

В приемном покое к ней бросились практикантки, наперебой сообщая о куче проблем, но она жестом остановила поток сумбурных докладов:

– Свяжитесь с биофермами, найдите сотрудницу Ханнанову. Я жду ее здесь через два часа, и чтобы никаких опозданий! Как только я скорректирую график работы, получите дальнейшие указания.

Не успела она войти в диагностический кабинет, как навстречу из операционной выбежала насмерть перепуганная Светлана:

– Инга! Слава богу, наконец-то ты вернулась! Тут какой-то кошмар! С поверхности вернулась команда обеспечения, которая обслуживает отправление экспедиции, а тебя не было! Я провела им стандартную детоксикацию, но одной сотруднице стало плохо прямо в биорегенераторе! Искусственный Интеллект прервал процедуру и запустил реанимационную программу, но она закончилась, ложе с пациентом вышло, а она все равно не приходит в сознание! Я не знаю, что делать! А потом еще один человек из Росрезерва умер! Он в стационаре лежал, в графике под него был запланирован сеанс биорегенерации, но я не знаю, как проводится то, что ты ему назначила! Оставила его дожидаться тебя, а он умер! Внезапно! Но я же не знаю, что делать…

– Он все равно бы умер, – безразличным тоном прервала Яковлеву Ингеборга. – Просто без процедуры он умер на сутки раньше. Ты не виновата, не мучь себя. Они все умрут. Из Росрезерва никто не выживет, их организмы уничтожены жестким излучением и антирадом, их невозможно спасти. Мы лишь пытаемся отсрочить неизбежное. Будем пытаться и дальше, но винить себя в неотвратимом бессмысленно. – Блондинка направилась в свою каморку: – Укладывай в биорегенератор пациентку, о которой ты говорила. Я пока руки вымою. И свяжись с рестораном, пусть пришлют что-нибудь поесть. Очень есть хочется.