— Боюсь, мое сердце уже не свободно.

— О небо! Как же я забывчив, неловко даже, — Анвар нарочито наигранно всплеснул руками. — Сиятельная госпожа, прекрасная Арселия, императорская наложница! Согласен, она привлекательна, умна, и, наверное, горяча в постели. Примите мои соболезнования, уверен, время поможет вам смириться с этой утратой.

Как раз в это мгновение в стороне дворца ослепительно вспыхнуло, а вскоре до храмового холма докатился грохот взрыва. Собеседники обернулись к пожарищу одновременно: Анвар — с торжествующей улыбкой на лице, Ульф — с ужасом.

— Вот и все, — тихо прошептал Анвар. — Если Арселия с сыном не погибли сразу, то мой друг проследит, чтобы род Фаррит пресекся как можно скорее. Так что, принимаете мое предложение теперь?

На лице аристократа играли отблески пламени, он смотрел торжествующе и уверенно, уже празднуя победу.

— Склонитесь, Ульф Ньорд, — голос его налился мощью. — Вы боролись до конца, вам не в чем винить себя. Нет смысла сопротивляться теперь и отдавать жизнь за мертвецов.

Столб пламени осел, но к небу тянулись клубы дыма, подсвеченные оранжевым и алым. Лицо северянино застыло и посерело, когда он повернулся к Анвару.

— Я обещал тебе быструю смерть, но теперь можешь забыть: умирать ты будешь долго.

Его меч поднялся, описав сверкающий полукруг. Анвар отступил назад.

— Чист и благороден до самого конца. Красиво, но глупо. Наверное, мне самое время научиться принимать отказы, — в его пальцах заклубились бело-голубые росчерки, тут же приобретающие форму множества остро заточенных лезвий. — Не хотите по-хорошему, сыграем жестче. А заложник может оказаться не менее полезным, чем преданный слуга.

Воздух взвизгнул, рассекаемый десятком острых граней. Ульф резко отклонился в сторону от удара, успел отбить несколько смертоносных жал, так что большая их часть раскрошилась о камни, попав мимо цели. Площадь полыхнула белым, когда Анвар развернул защитные контуры, отсекая любую подмогу. В этом мертвенном свете лицо мага выглядело застывшей маской.

— Смотри-ка, не так просто бороться с воплощенной Стихией?

Ульф пошатнулся, чувствуя, как по телу расползается непонятная слабость. Он опустил глаза и с удивлением обнаружил, что в куртке чуть ниже ребер торчит два обломка.

— Ледяные лезвия — коварное оружие, — пояснил Анвар, легким движением руки развеивая заклятье. — Такие холодные, что даже не всегда понимаешь, как уходит твое время.

Осколки истаяли — и хлынула кровь. Боль скрутила сознание, поглотив мир почти наполовину. Меч выпал из ослабевшей руки и жалобно звякнул о камни. Северянина качнуло и бросило на колени.