Теперь Рамсон заметил специфический запах трав и реагентов, а также холодок по телу от нанесенной на него желеобразной субстанции. Он посмотрел на свою грудь и поморщился.

Кожа напоминала окровавленный кусок мяса, испещренный десятками порезов. А на том месте, где было сердце, блестело новое клеймо, выжженное поверх старого. Знак Ордена Ландыша.

Он вспомнил раскаленное добела железо. Концентрированный непреодолимый страх, прижатый к его груди. Неописуемая боль, и последовавшая за ней упоительная темнота.

Решимость Рамсона пошатнулась, и он чуть не утонул в чувстве собственной беспомощности.

– Зачем ты меня лечишь? – спросил он, и, несмотря на все усилия, голос его дрожал. – Готовишь меня к очередной серии пыток?

Тециев отошел назад и пристально посмотрел на грудь Рамсона. В руках у него была миска с полупрозрачной мазью.

– Нет, – только и сказал он.

Рамсона трясло, и он с трудом мог заставить себя говорить спокойно. Воспоминаний о холодной темной воде, затапливающей его горло и легкие, было достаточно, чтобы сломить его. Он до сих пор ощущал привкус желчи на языке и чувствовал невыносимую боль от железа, прожигающего его плоть.

– Прошу, – хрипло сказал он. – Просто убей меня.

Тециев поднял бровь.

– Нет, – повторил он и отошел к ближайшей полке. Когда он вернулся, в руках у него был моток бинта. Лысый мужчина начал медленно оборачивать марлю вокруг конечностей Рамсона, останавливаясь иногда, чтобы поправить витки. Все это время он молчал.

Наконец Тециев выпрямился и вновь окинул Рамсона придирчивым взглядом. Затем он кивнул и стал рыться в складках своего плаща. Рамсон заметил блеск металла.

Нет, хотелось ему молить. Прошу.

Но Тециев потянулся к его оковам. Последовал несколько щелчков, и Рамсон начал падать вперед – цепи больше не приковывали его к стене. Руки и ноги его бесполезно болтались за спиной. Когда он ударился о землю, ему показалось, что он переломал все кости. Рамсон приглушенно всхлипнул.

– Вставай, – сказал Тециев. – Кольст принцесса ждет.

Мозг Рамсона напоминал квашню, и было трудно понять, о чем говорит алхимик. Рамсон дождался, пока неконтролируемая дрожь в мышцах исчезнет, кровь разгонится и развеется ощущение холода. Медленно, рывками он сел. Раны на груди запротестовали, отдаваясь тупой, пульсирующей болью. Что-то подсказывало Рамсону, что он должен был чувствовать себя намного слабее, чем на самом деле.

– Мазь способствует скорейшему заживлению кожи, – сказал Тециев, как будто отвечая на мысли Рамсона. – Я также ввел тебе сыворотку, которая помогает восстановиться мышцам.