– Ты прав, – отозвался Бермудо раздосадованно, – не поверю. Я надеялся поймать его в то злополучное утро. От некоторых из моих людей он откупился, поэтому я взял с собой только новобранцев. И с тех пор они пропали. Может, расскажешь, что с ними случилось?

– Отпустишь – расскажу. А еще расскажу, где Игнасио берет рабов.

– Я и так скоро все это у тебя узнаю. И Игнасио будет висеть рядом с тобой. Переполох, который вы, полукровки, устроили в борделе, застопорил все, что я против него замышлял. Но я терпелив.

– В том, что вышел переполох, виновен Гарсия, и ты сам это знаешь.

– Он был гаденышем, – согласился Бермудо. – Но даже у гаденышей есть матери, которые их любят. Когда она узнает, что я поймал полукровку, который убил ее сына, она потребует, чтобы тебя привезли к ней для правосудия. Я, конечно, почтительно откажусь, сообщив Ее Светлости, что ты слишком опасен для перевозки. Шанс побега на таком расстоянии чересчур высок. Я никогда с этой дамой не встречался, но скоро встречусь, потому что, судя по ее репутации, я уверен, что она сама приедет в Уделье, рискуя подвергнуться множеству опасностей, лишь бы своими глазами увидеть, как у тебя на виселице выпучиваются глаза. Такой визит даст мне достаточно времени, чтобы расположить скорбящую маркизу к себе и обеспечить возможность уйти с этого поста. Так что да, спасибо тебе за то, что ты такая кровожадная помесь, Шакал. И знай, в день, когда ты будешь качаться на веревке, моя благодарность только возрастет.

Шакал одобрительно хмыкнул.

– Что ж, когда будешь ее к себе располагать, то, может быть, заметишь маленький розовый бугорок. Лизни его. Поверь мне, это поможет ее задобрить.

– Ты и впрямь животное.

– Просто хочу помочь, капитан. Подумал, раз ты всю жизнь сосал только члены, можешь этого не знать.

Бермудо издал отрывистый смешок.

– Я обязательно вернусь и буду часто обращаться за советами. У нас будет вдоволь времени. Маркиза приедет не раньше чем через месяц, а то и больше. А пока можешь посидеть там внизу. Только постарайся не зачахнуть, Шакал. Мы же не хотим, чтобы убийца Гарсии выглядел жалким и слабым.

Тень повернулась на каблуках.

– Ты знаешь, это даже не я его убил, – произнес Шакал.

Бермудо остановился.

– Думаешь, для меня это важно? Я скажу, что ты. Санчо подтвердит. Дама поверит, что правосудие свершилось. Истина, Шакал, в том, что ты теперь кочевник. Мне даже не нужно оснований, чтобы тебя вздернуть. Без защиты копыта ты – не более чем дикий пес.

Бермудо ушел, и Шакал остался в своей вонючей камере.

Стражники снова сменились, отмерив еще одну порцию бесчисленных часов. Шакал знал, что не пробыл здесь и дня, во всяком случае пока. Иначе его жажда и голод были бы сильнее. Но очень скоро они усилятся. А Бермудо едва ли был заинтересован в том, чтобы он остался здоров. Понимая, что со временем станет лишь слабее, Шакал попытался взобраться по стенке камеры.