– Следующий, – потеряв к нему интерес, охранник махнул оружием, указывая на Игоря.

Спустя несколько минут, процедура была пройдена быстро, когда всё они оказались рядом с капитаном, на лице старшего появилась печать глубокого сожаления.

– И опять все покорные и законопослушные, – вздохнул он, прохаживаясь перед гостями: – Мы годы тратим на подготовку, пот вёдрами собирать можно… А ради чего? А? Я здесь пять лет стою – и, представляете? Ни одного нарушителя! Ни од-но-го! Про террористов или мятежников я уж молчу. Эххх…! – Махнув рукой, старший стражи с минуту молча сопел, переводя взгляд с одной белой фигуры, на другую.

– Лица откройте, – провёл он рукой перед собой: – Да вижу я, что вы Ближние, и про правила ваши знаю, но раз вы здесь – будете меня слушаться.

– Как скажете, господин, – первым, кто убрал поле с головы, был Игорь: – Вот только позвольте заметить? – Бросил он быстрый взгляд в сторону Доси, возившейся с блоком управления, как и всё остальное, смонтированном на поясе.

– Что?

– Осшон не может.

– Как это не может? Причина?

– Его семья весьма серьёзно и глубоко относится к доктрине Убийцы-Очистительницы. Понимаете, о чём я?

– Не совсем, – покосившись на белую фигуру, руки которой были сложены на груди, подманил к себе Игоря, страж: – Мы всё время в тренировках проводим, – вполголоса пояснил он виноватым тоном: – Допущу, что в вопросах доктрин мы несколько подотстали от жизни.

– Не доктрин, а Доктрины, – поправил его Маслов, подводя очи горе. Со стороны, да и для охранника, это выглядело так, словно человек всеми силами сдерживает своё раздражение, оказавшись перед невежественным профаном.

– Доктрина Убийцы-Очистительницы не нова, – принялся пояснять он: – Крайне странно, что вы, опустившийся до этого поста, так небрежно относитесь к духовной скрепе нашего многострадального народа. – Покачав головой, не сдержал вздоха Игорь: – Но, не я судья вам. Пусть этим займётся ваш куратор, – при последних словах страж заметно вздрогнул и бросил короткий нервный взгляд вглубь коридора.

– Для вас важно знать, что те, кто выбрал путь этой Доктрины, накладывают на себя различные… эээ… – Игорь с сомнением посмотрел на внимательно слушавшего его собеседника: – Вы такое слово "обет" знаете? Не обед, это вы точно знаете, а обеТ. Обязательство, говоря иначе.

– Эээ… ОбеТ? Ну…

– Теперь знаете, – освободил его от мучительных попыток сохранить лицо, Маслов: – Мы, – он кивнул назад: – Ближние Одиннадцатого, да будет грудь его всегда полна свежим воздухом, – Игорь провёл растопыренной пятернёй перед собой и смолк, выжидательно глядя на стража.