Окинув взглядом лабиринт блюд, затейливо созданный Ролашей, Игорь с трудом сдержал глубокий вздох. Даже одного, самого беглого взгляда на парящие сладкими дымами, на истекающие соками и подливами блюда, было достаточно чтобы признать – стол состоялся.

С трудом оторвав взгляд от блюда, где аккуратной пирамидкой громоздились друг на друга плоские раскрытые раковины, он поднял глаза на чернеющий прямо перед пиршественным столом экран.

– Давай! – Приподняв вверх руку он прищёлкнул блестящими пальцами и вновь вернувшись к ожидавшим его блюдам, замер поводя над ними рукой и явно страдая от проблемы выбора яства, достойного стать должным начинанием сей трапезы.

С осветившегося меж тем экрана на него смотрели сотни отливавших болезненнойсиневой лиц. Собственно, лицами эти изображения можно было назвать лишь с большой натяжкой. Лишённые индивидуальности овалы с невыразительными, схематичными полосками ртов, глаз и носов, молча следили за тем, как человек, беспечно поблескивая металлом протеза, осторожно приподнял со стола высокий бокал тончайшего стекла, наполненный красным вином. Любуясь игрой света, распадавшегося на множество крохотных радуг, он поднял бокал ещё выше и тут, словно только сейчас, заметив гостей, широко улыбнулся.

– Приветствую вас! – Отсалютовав им он чуть отпил вина и осторожно, сильно беспокоясь о целостности хрупкого сосуда, поставил его на стол.

– Я говорю вам – Привет! – Повторил Игорь и радостно взмахнул рукой: – Я…

– Шммеееерррть! Шмерть! Тебе! – Ворвался холодным ветром в рубку многоголосый хор: – Шмеерть разумному! Мы – помним! Мы – знаем! Мы – сделаем!

– Конечно-конечно, о чём речь, – беспечно закивал человек и склонился над столом, продолжая поиски Именно Того Блюда. Так и не сумев сделать выбор он вздохнул и откинувшись на спинку кресла махнул рукой, отодвигая решение этой задачки на потом.

– Что вы помните – я не сомневаюсь, – постукивая пальцами протеза по подлокотнику кивнул Игорь, глядя прямо на экран: – И в том, что меня ждёт смерть – тоже. Все мы смертны, в конце концов. Так что этим вы меня не напугаете. Но я о другом. Память! – Прекратив отбивать дробь он поднял руку и выставив указательный палец ткнул им в первое попавшееся лицо: – Вы говорите, что помните? А вот ты! Или – ты! – палец переместился на соседа: – Ты помнишь вкус еды? Солоноватость морских обитателей, обжигающий сок жареного на открытом огне мяса? Вы все, – его палец прочертил неровный овал перед экраном: – Помните вкус вина? Его терпкость? Шум в голове? Помните? Или всю вашу память сожрал грызущий вас изнутри голод?