Вот уже несколько дней подряд сон бежал от него, но когда приходил, ему снилось не предстоящее сражение, нет, он оказывался под водой, но не боялся утонуть, не испытывал страха. Во сне он становился каким-то ужасным существом, уверенным в своей лютости, он думал, это чувство принесет ему мир, но не ощущал его, зная, что оно неправильное. И когда он мчался сквозь воду, наслаждаясь невероятной странностью происходящего, и тем, как все существа от него бежали, знание, что он вовсе не является неуязвимым, и существует угроза, о которой он не ведает, но от этого не становится менее реальной, наполняло все его существо. Странный сон, как и все сны, тускнел и превращался в нечто смутное и почти забывшееся к тому моменту, когда Джорон просыпался и выскальзывал из гамака, чтобы нести очередную вахту. У него оставалось лишь неприятное ощущение, что он упустил нечто важное, но он не понимал, что именно.
Джорон стоял на палубе «Дитя приливов», когда взошел Глаз Скирит, и черный базальт Хребта Скирит выдал свои тайны нарождавшемуся свету: круживших над головой птиц, лианы и растения, отчаянно прижимавшиеся к скале, крошечные пляжи, где морские существа откладывали яйца. Пока Хребет являл себя миру, «Дитя приливов» от него прятался. Флаг Суровых островов, серебристые и черные круги, трепетал на верхнем позвонке в своей дикой славе.
– Ты думаешь, флаг их обманет? – спросил Динил, подходя к нему.
Джорон пожалел, что Динил хотя бы немного не понизил голос.
– Если ты будешь говорить еще громче, Динил, вся команда услышит, что ты ставишь под сомнение приказы супруги корабля.
Динил почесал в затылке, запустив пальцы под шляпу без хвоста, чтобы провести ими по жирным бурым волосам.
– Я всего лишь задал вопрос.
– И его не следовало задавать Твайнеру. – Они обернулись и увидели шагавшую по палубе Миас. – Тебе следовало задать его мне, в моей каюте, где нас никто не услышит. – Джорон чувствовал себя усталым, а Динил казался недовольным, но Миас выглядела как человек, спавший сном праведника, которого только что посетил мир Матери. – Но в данном случае я ничего не имею против твоего вопроса и не возражаю, если команда услышит мой ответ.
Вокруг стали подниматься головы – нет, никто не смотрел в их сторону прямо; никто не сделал паузы, выполняя бесчисленные сложные и простые задачи, возникающие при управлении костяным кораблем. Но головы слегка повернулись – волосы убраны за уши, молотки отложены в сторону, чтобы взять в руки не такие шумные инструменты и услышать слова супруги корабля.