– С каждым днём я всё меньше чувствую себя гарднерийкой, – виновато вздыхаю я.

Он понимающе кивает, и вдруг его лицо странно сморщивается, будто я напомнила ему о чём-то неприятном. Он громко сглатывает, и вдруг… к его глазам подступают слёзы.

– Что с вами, профессор? – заботливо спрашиваю я.

– Ничего, – срывающимся голосом отвечает он. Откашлявшись, он придвигает нам старые, с отбитыми краями чайные чашки, всегда стоящие у него на столе. Профессор с болью смотрит на меня. – Вы… вы мне напомнили одного… Одного знакомого.

– Мою бабушку? – растерянно спрашиваю я.

– Нет, не её, – не торопится раскрывать секреты профессор. – Не важно.

Он снова качает головой и разливает нам чай. Как приятно выпить холодным вечером чаю… Булькает чайник, мятный пар поднимается над чашками, в окна просачивается сквозняк…

Профессор Кристиан внимательно смотрит на Тьерни, подавая ей чашку.

– А вы, наверное, зачарованная фея?

Перепуганная Тьерни в ужасе поворачивается ко мне, и я ободряюще ей киваю.

– Я помогу вам, – ласково говорит профессор. – Не бойтесь. Всё будет хорошо.

Тьерни смотрит на него, широко раскрыв глаза, и внезапно заливается слезами, согнувшись в три погибели.

– Ох, милая. Ну, не надо. – Встав из-за стола, профессор подходит к Тьерни и подаёт ей носовой платок.

Тьерни принимает его дрожащими пальчиками.

– Кто вы, милая? – спрашивает он. – Какая из фей?

– Акви, – хрипло выдавливает она.

– Замечательно! – тепло улыбается профессор. – Здесь вам, наверное, трудновато, но, когда вы с семьёй доберётесь до земли Ной, всё будет иначе.

Тьерни поднимает на него глаза, и слёзы всё сильнее льются из её глаз. Она подавленно опускает голову. Бедняжка Тьерни, она такая хрупкая, испуганная… такая юная.

– Пейте чай, – похлопывает её по руке профессор.

– Спасибо, – едва слышно выговаривает Тьерни. Она вытирает слёзы и с глубоким вздохом принимает из рук профессора чашку чая.