– Они так тебя любят, – ее лицо просияло. – Как и я. И мы хотим, чтобы ты обрел счастье.

– Я тоже вас люблю.

Николас отрицательно покачал головой, когда ребята спросили о Мэттью. Гринфайер, не сдержавшись, вытер глаза тыльной стороной ладони, и тогда Мейпл прижал его к себе. Антуанетта постаралась оставаться позитивной, обращаясь к подруге:

– Все нормально, Софи придала его останки богине. Она сделала это, как настоящая чарокровная. Просто потрясающе.

На лице Блэкуолл эмоции слишком быстро сменяли друг друга, пока она ждала окончания монолога рыжей.

– Что такое? – чародейка напряглась.

Пепельноволосая взяла ее за руку и повела немного вниз по склону, где лежало тело ее сестры. Увидев Контессу, Леруа тут же расплакалась, спускаясь ниже. Опрокинувшись рядом с телом подруги, она обхватила ее пальцы:

– Черт тебя дери, Тесса.

Присев рядом, колдунья притянула к себе рыжую макушку и поцеловала ее. Тони повисла на ее локте, все еще дрожа. В следующее мгновение девушки, сплетя ладони, подняли их над чаровницей:

– Контесса Элизабет Блэкуолл, я – Элеонора Изабель Блэкуолл…

– И я – Антуанетта Леруа…

– …воздаем тебе почести, – по щекам пепельноволосой текли слезы. – Спасибо тебе, сестренка. За все.

– О, Элеонор, встреть ее на небесах.

Тело Контессы рассыпалось, и Нора подула, используя стихию воздуха, чтобы та унесла с собой прах ее сестры. Когда Николас и Феликс подошли к Леруа, Блэкуолл присоединилась к Натаниэлю, который разговаривал со своей лучшей подругой:

– Так значит, ты уходишь?