– Трясло здесь изрядно, – решил Гордей. – Если бы нашей Зарянке так досталось, то и погреб бы не помог.

– А вас не удивляет, что насыпь сделали на склоне? – спросил Александр. – Обычно прокладывают сквозь холм, выбирают породу, чтобы не было серьезных перепадов высот. А тут она поднимается вверх, а потом идет как на прилипушках по склону.

– К чему клонишь?

– Этот холм выдавило во время землетрясения. Тут была равнина, наверное, а потом ее вспучило, поэтому такие разрушения. 

– Не имею аргументов против, – согласился с доводами Гурьян. – Это точно, так дорогу никто не строил. Ни один груженый состав в гору не въедет без разгона. Это ненормально.

– А что под холмом? Вулкан? – спросил Гордей.

– Не обязательно. Просто породы перетряхнуло и не все встали на свое место.

– Надо быстрее пройти этот чертов холм, а то я чувствую себя на нем, как на пороховой бочке, – Гордей ускорил шаг. – Живее.

Каково было удивление, когда они перемахнули на другую сторону холма и обнаружили за ним еще один холм, но в несколько раз больше прежнего. Железнодорожная насыпь там вообще прерывалась, скрываемая следами каких-то потоков, идущих с вершины холма. Вершина холма курилась паром. Серый столб поднимался вверх, постепенно теряя форму.

– Везувий, блин, сельского масштаба, – Гурьян замер на месте, ошарашенно разглядывая чудо природы.

– Выходит, я был прав насчет пороховой бочки, – Гордей обернулся на холм, который они только что миновали.

– Ну, что, это замечательно. Надо записать, что примерно в тридцати километрах от станции находится вулкан. Как назовем его?

– В честь нас, по первым буквам имен, – предложил Гурьян.

– Это как? АГГ, ГАГ, ГГА? – Гордей перебрал все возможные аббревиатуры.

– Да куда тебе с твоим воображением, – саркастически произнес Гурьян, – Алгуго, – он сделал ударение на втором слоге.

– А с твоим воображением вообще лучше ничего не придумывать. Бугага какой-то.

– Ладно, оставим природное явление пока без названия, – помирил Александр товарищей. – Идемте, посмотрим на него вблизи.

В воздухе запахло каленым и еще чем-то едким. Александр, тем не менее, не видел причин для беспокойства. Ветер уносил дым, извергающийся из жерла вулкана в противоположную сторону.

Через насыпь когда-то бежали грязевые потоки, продукты извержения, смешанные с водой и почвой. Александр сгреб пригоршню такой грязи, понюхал ее сам и дал понюхать товарищам.

– Воняет сероводородом, лечебная, – заключил Гурьян.