— Нарываешься на комплимент? — пошутил я.

— Конечно! Мне их пятнадцать лет не говорили! — отшутилась она, а потом задумчиво покачала голенью: — А если серьезно, то я хочу сказать огромное спасибо: каждый раз, когда я делюсь с тобой самым наболевшим, с моих плеч сваливается приличная часть неподъемного груза. Причем сваливается раз и навсегда…

— Может, тогда имеет смысл как-нибудь уронить сразу все?

Олли опустила взгляд в пол и секунд двадцать о чем-то сосредоточенно думала. Потом пришла к какому-то решению и тихо спросила:

— А ты мне поможешь?

Я просто кивнул.

Тэххерка настолько обрадовалась, что не удержалась от шутки:

— Тогда подставляй щеку: я тебя поцелую и побегу сдаваться твоим супругам!

— Щеку подставлю с удовольствием, а сдаваться пока рано — неужели тебе не интересно, как отреагирует на твой кусок письма Альери! — отшутился я и действительно подставил ей правую щеку.

— «С удовольствием», потому что я не играю, а делаю то, что мне по-настоящему хочется и что доставляет искреннюю радость? — спросила она после того, как вложила в поцелуй всю душу без остатка.

— Ну да! Скажи, тебе было бы интересно чувствовать прикосновения андроида, выполняющего идеально написанную программу?

— Н-нет… — поежилась женщина.

— О, а вот и письмо! — выдохнул я, задал место появления изображения и уставился на появившуюся перед креслом королеву.

Доля секунды на подгрузку файла, и Альери, картинно прижав ладони к сердцу, состроила мученическое выражение лица:

«Дэниел, у тебя совесть есть? Ты так у меня всех самых толковых девиц заиграешь!»

…Как нам и рассказывал Томми Проныра, нейтральный космос над Манхеттеном не охранялся вообще — считалось, что гарантом его экстерриториальности является президент ССНА и их ВКС. А вот космическое и воздушное движение над континентом контролировалось мощной СУВД, да еще и «завязанной» на базу данных Верховного Суда и других аналогичных органов, которые обладали правом вызова граждан государств ГС. Поэтому сразу после пересечения виртуальной границы между космосом Нью-Вашингтона и нейтральным наша эскадра получила вектор движения к месту на парковочной орбите, а мой «Непоседа» и два штурмовых бота с «Моураните» — персональный посадочный квадрат на космодроме «Единство» с разрешением на полеты к нему и обратно в свободном режиме. Естественно, вывешивать корабль в пространстве я и не подумал — запросил посадочный вектор, дождался «свиты» и, соблюдая предписанный скоростной режим, упал в атмосферу. Континентом, вернее, одним-единственным мегаполисом, расположенным на южном полюсе планеты, особо не любовался: сориентировался по карте, скачанной во время полета по системе из местной Сети, определился с районом, в котором располагается Верховный Суд, и отрешенно отметил, что желающих присосаться к привилегиям сотрудников ГС что-то уж очень много. А через каких-то двадцать минут плавно вывесил «Мираж» на стояночные антигравы в трех километрах от пассажирского терминала.