– Где? – проворчала она. – На твоей планете? Аланик, я знаю о твоем народе. Мой народ его завоевал. Там я буду не просто фриком, а фриком, которого все еще и ненавидят.

– Нет, – сказала я и взяла ее за руку, остановив посреди пустого коридора.

В этой части корабля сейчас охраны было меньше, чем обычно. Очевидно, часть из них перевели ближе к банкетному залу. А наш дрон-проводник маячил довольно далеко впереди. Момент был подходящий.

– Брейд, – прошептала я, – мне кажется, у тебя есть какие-то сомнения насчет этого плана.

Она не ответила, но посмотрела мне в глаза.

– Есть… кое-что такое, чего я не могу сказать тебе прямо сейчас, – добавила я. – Но, поверь мне, я могу забрать тебя туда, где тебя будут ценить. Не ненавидеть, не бояться. Ценить по достоинству. Скоро я тебе все объясню. Просто выслушай, когда это будет, ладно?

Брейд нахмурилась как-то очень «по-человечьи». Пусть она и переняла часть привычек и манер креллов и дионейцев, но растили ее – по крайней мере, в детстве – все-таки люди.

Нас позвал дрон-проводник, я отпустила ее руку, и мы торопливо догнали его. К сожалению, возле коридора, ведущего в машинный отсек, по-прежнему дежурил охранник, поэтому мы просто прошли мимо и направились к нашей прыжковой комнате.

Там я томилась, как мне показалось, несколько часов, хотя прошло, наверное, не больше получаса, а потом почувствовала запах корицы.

– С вами двумя все в порядке? – спросила Дымка. – В командном центре сказали, что вас отзывают, но не сказали почему. Видимо, не считают нужным мне сообщать.

– Мы в порядке, – сказала я, взглянув на Брейд, которая сидела на своем обычном месте, уткнув глаза в стену. – Винзик просто хотел похвастаться некоторыми своими пилотами.

Вскоре появились кицены и Моррьюмар.

– Аланик, – воскликнула Каури, подводя платформу ко мне, – ты добралась до сердца!

– Какое оно? – спросил со своего трона Хешо. – Яркое, словно тысячи рассветов, наступивших одновременно? Темное, словно мрак пещеры, никогда не видевшей неба?

– Ни то ни другое, – сказала я. – Это была пустая комната, Хешо. Они не знают, что находится в центре настоящего лабиринта, поэтому не могли это воспроизвести.

– Какое разочарование, – сказал Хешо. – Никакой поэзии.

– Я слышал, – сказал Моррьюмар, – что сегодня здесь был сам главный министр Верховенства. Ты его видела?

– Не знаю, – ответила я. – Я бы его не узнала, если бы и увидела.

Ая, одна из стрелков киценского экипажа, тут же пустилась в воспоминания о том, как она однажды краем глаза видела главного министра во время экскурсии по Звездовиду. Хешо сидел с нарочито равнодушным видом, но ведь он все-таки был королем, так что, возможно, главные министры ему наскучили.