– Аланик, что происходит? – спросил он.

– Я знаю не больше вашего, – сказала я и тут же прикусила язык, чтобы не сболтнуть лишнего.

Это была ложь – я знала намного больше, чем Хешо. Как и всегда. Но сейчас я была согласна с Дымкой. Главное – выяснить, что замышлял Винзик, от этого могло зависеть будущее моего народа. Мы влились в общий поток. Другие звенья за время учений понесли небольшие потери, поэтому от изначальных пятидесяти двух осталось вроде как сорок пять пилотов.

Но из-за всеобщего волнения казалось, будто их тут гораздо больше. Дроны-проводники вывели нас из отсека для шаттлов, но оттуда мы направились не, как обычно, в свои прыжковые комнаты, а сразу в ангар с истребителями, которые механики спешно готовили к взлету.

Дымка тихо выругалась. Эта предстартовая суета все больше заставляла поверить в то, что Винзик собирается использовать нас против самого Звездовида. Неужели я действительно угодила в эпицентр переворота?

Сам Винзик взошел на верхнюю ступеньку передвижной лестницы для посадки в истребители и вскинул руки, призывая к тишине.

– Вы, разумеется, напуганы, – сказал он, и его голос усилили корабельные динамики. – И растеряны. Вы слышали о сегодняшнем нападении на «Веса и меры». Что ж, мы изучили обломки, оставшиеся после взрывов. И выяснили, что уничтоженное оружие было произведено людьми.

В ангаре воцарилась гробовая тишина.

«О нет!» – подумала я.

– Теперь у нас есть доказательство того, – продолжал Винзик, – что угроза со стороны людей гораздо серьезнее, чем хочется считать главному министру. Вероятно, уже десятки дронов-шпионов проникли на Звездовид. Все указывает на то, что человеческая скверна начала вырываться из одной из своих тюрем. Это гнойный человеческий муравейник, который мы так и не смогли устранить, потому что нам не давали для этого ни полномочий, ни ресурсов. Сегодня мы это исправим. Через десять минут этот корабль совершит гиперпрыжок на Россыпь, планету людей. Я хочу, чтобы вы все были наготове в своих кабинах, чтобы стартовать сразу же по прибытии. Это должно стать блестящей демонстрацией того, почему Верховенство нуждается в более активных и лучше подготовленных силах обороны.

Как ни странно, теперь Винзик говорил со страстной решимостью, без своих обычных заминок и оханий, да еще помогал себе резкими жестами. Когда он отправил пилотов готовиться, я начала понимать всю глубину его замысла. Вероятно, он давно к этому шел. К демонстрации силы с помощью своих личных космических войск, созданных для уничтожения «человеческой скверны» и укрепления его влияния.