– О, это было очень давно. Тогда у меня еще не было своей комнаты, и я спал вместе с няней.

– Расскажи мне о другом времени. – В голосе старухи слышалось неподдельное волнение.

Она откашлялась, прочистив горло.

– Те из нас, кто не был посвящен в сан Преподобной Матери, знали об исследовании только то, что мы считали нужным им говорить. Теперь я скажу тебе немного больше. Преподобная Мать может физически ощущать, что происходит в клетках ее тела – в каждой клетке. Мы можем заглянуть в клеточное ядро нашей сущности, но там мы находим… – она сделала глубокий вдох, чтобы унять волнение, – ту вещь, о которой я говорила тебе раньше. Это пустота, которой мы не можем взглянуть в лицо. Страшна эта пустота. Направление ее темное… мы не можем войти в нее. Очень давно одна из нас определила, что нужна мужская сила, чтобы заглянуть в эту бездну. С тех пор каждая из нас, причисленных к сану Преподобной Матери, убеждается в истинности этого положения на собственном опыте.

– Но что в этом важного? – спросил Пол, и голос его стал печальным.

– Давай представим, – сказала она, – что в армейском транспортере есть только половина двигателей. Если ты найдешь вторую половину, то сможешь привести транспортер в движение.

– Но надо знать, как их соединить и как потом запустить целый мотор, – насмешливо сказал Пол. – Мне можно идти?

– Ты не хочешь узнать, что я могу рассказать тебе о Квизац Хадераче? – Джессика улыбнулась Преподобной Матери.

Пол заговорил:

– Мужчины, которые пытались… войти в то место, они все, как вы говорите, умерли?

– Есть последний барьер, который и они не могут преодолеть, – сказала старуха.

Дискант Пола прозвучал угрюмо и старчески, когда он спросил:

– Какой барьер?

– Мы можем ответить лишь намеком.

– Так намекните.

– Чтобы разозлить тебя? – Она криво усмехнулась. – Ну что ж, хорошо: то, что подчиняется правилам.

– Это и есть намек?

Она кивнула.