– Пацаны что?

– Готовы, – кивнул Пашка.

Глава 14. И НЕ ДРУГ, И НЕ ВРАГ, А ТАК…

Глава 14. И НЕ ДРУГ, И НЕ ВРАГ, А ТАК…

Поморщившись, Серега проглотил последнюю ложку попахивающей уже размазни, которую Енот, самонадеянно назвав кашей, выставил на ужин – и с отвращением оттолкнул миску. Размазня комом стояла в горле и нужно было срочно ее пропихнуть. Приняв от Знайки кружку с чаем, он отхлебнул глоток – и снова поморщился. Чай тоже был… одно название. Три дня назад удалось набрать воды – но вкусовые качества оказались сомнительными. Горчит, да ещё и аммиаком пованивает… Пить-то можно – но удовольствия от процедуры ноль. Тем более и чайный пакетик, который уже по третьему кругу пошел, аромата не добавляет. Да и цвет – Серега светанул в кружку фонарем – бледно-желтый.

– Чаёк, конечно, доставляет… – буркнул Знайка.

– Моча ослиная, – поддержал Злодей.

– Ну где там Букаш? Тошно уже… – пихнув кружку по столу, проворчал Илья. – Собрание инициировал – и сам же опаздывает!

– Посты проверяет, – сказал Серега. – Скоро подойдет. Ждем.

– Кто сегодня в ночь? Тринадцатое?

– Медоед, – кивнул Сотников.

– Что-то не нравятся они мне в последнее время, – вздохнул Знайка, вызвав у Сереги яркое чувство дежавю. – Все время поодаль, все время сами по себе… Кучкуются. А Гришка – поощряет.

– Еще до Восьмиугольника началось, – отозвался Злодей. – Не замечал?

Илья поднял брови и покачал головой.

– Я про Гексагон думал. Предвкушал. Как-то не уловил момента…

Пашка был прав. И до Гексагона, и после, с того момента, как обойме пришлось экстренно уходить – Григорий ходил мрачнее тучи. Еще и добавилось, когда Сотников объявил следующей целью нулевой горизонт. Он фыркал, щерился, сплевывал на сторону – словом, всячески старался показать, что затея ему не нравится. А сегодня в середине дня, еще на марше, потребовал собраться офицерским составом и поговорить. Наверняка он снова собирался завести старую шарманку – и Серега, которому до отрыжки надоело его одергивать, решил ответить самым жестким образом. Первая задача выполнена, до второй рукой подать… и теперь поворачивать оглобли?!

В соседней комнате загоготали. Слышен был голос Хенкеля, отмочившего что-то про кашу, прямо пропорционально влияющую на способности организма к мгновенному опорожнению. Серега усмехнулся – к тому и шло. Рационов осталось с гулькин хрен, и каждую консерву приходилось делить на три. И ладно бы жесткий голод, ребята они привычные – так ведь и опасность травануться прибавилась. За дневной переход вскрытый паек, и без того уже просроченный по дате, начинал портиться, и, укладываясь на ночь, нужно было соблюдать сугубую осторожность. Слабит мягко и нежно, не нарушая сна. Так и оконфузиться недолго.