Я поднялся от барной стойки, рассчитался с автоматическим терминалом. Мазнул напоследок взглядом по обширному холлу, почти пустому, и направился к ожидающему меня частному борту, никакого отношения не имеющему ни к Республике, ни к пиратам, ни к колонии Дальняя. Только в голове намертво засело словосочетание, которое мне определённо нравилось — «Меч Республики». Чувствую, оно приживётся в Литании, и, боюсь, переживёт и нынешнюю, и будущую её власть. Потому что такие события, каким мы с Ри неосознанно дали толчок своим смелым до наглости рейдерством, происходят лишь один раз в целую эпоху.

Часть 3. Крылья борьбы

Часть 3. Крылья борьбы

Часть 3. Крылья борьбы

Кадры решают всё

Кадры решают всё

Отгремели «салюты» нашей первой победы, и вот теперь, когда эйфория спала, мы собрались на очередное судьбоносное совещание. В кают-компании флагманского крейсера присутствовали всё те же лица, что и раньше, только к ним добавились две фигуры: майоры Гринг и Моллис.

— Господа и дамы, никого ни с чем сегодня поздравлять не буду, хватит, — начал я свою вступительную речь. — У нас новый вопрос. На моей планете им часто задавались всевозможные мыслители, и в муках творчества выискивали какие-то теоретические ответы. Вопрос этот: что делать?

— Как что, капитан? — посмотрел на меня с оттенком недоумения во взоре Критыч. — Мы же заявили о себе! Теперь нужно просто… взять власть.

— Как ты это буднично говоришь, Критыч: взять власть. И где она, по-твоему, лежит, скажи на милость? Куда нам подать три крейсера, чтобы её подобрать?

Валери рядом со мной фыркнула, Онерго хохотнул, даже Барон улыбнулся.

— Капитан, но как же?.. Я общался с народом, есть конкретные предложения…

— Так, отставить. Если прошлый раз чаяния десанта совпали со здравым смыслом, то это не значит, что теперь всегда так будет. Мы в серьёзную политику лезем, там по желанию десантников ничего не происходит.

— Леон, они ведь литанцы, наш народ. Ради которого мы делаем своё дело. И как к народу, мы не можем к ним не прислушиваться.

— Критыч, ты, вроде, умный мужик. Народ — слишком… — я покрутил рукой, подыскивая подходящее выражение, — эфемерное понятие. Вот у общества есть управляющий орган — государство, есть управляемое тело. Оба состоят из людей, из народа. Но управляемое тело, если полезет управлять, это будет, как… если бы твоё тело само решало, куда ему идти и где, извини, в туалет ходить. Смотрится нелепо и глупо.

— Хочешь сказать, не всякий народ можно слушать? — растерялся техник.

— Я считаю, такие серьёзные вопросы, как тактика политической борьбы, должны решать специалисты, кто хоть что-то понимает в этой самой борьбе. Или среди десантников есть политические аналитики и практики? Правильно, я таких не знаю. Напоминаю, мы все смертны. В политике же очень легко расстаться с жизнью, особенно в нашем случае, когда мы решаем свои вопросы не словами, а калибрами орудий крейсеров. Глупо подставляться и бросаться на любые авантюры мы себе позволить не можем. Есть какие-то конкретные предложения? Обоснованные предложения?