— Да ладно, за что благодаришь? Самой приятно! Ты прям настоящая мужская ипостась валькирии, без вариантов — и на татами выступил, и в сексе остроты добавил. Даже отпускать тебя не хочется. Но придётся: сёстры ждут, и я просто не могу не оправдать их доверие.

Из регенератора мы сразу направились в каюту, которую к тому времени уже добыли валькирии. Должен признать, девчонки не мелочились. Одна кровать в ней чего стоила — тут можно было разместиться всей стаей. Ну, может, и не всей… Но впятером уж точно. Помнится, как раз на такой Тина проводила наш достопамятный Совет Стаи — ещё на Метиллии…

Но куда интересней было наблюдать за самими кошками. Они разместились за большим обеденным столом, сейчас заставленным всевозможной снедью, и когда мы вошли, все взгляды устремились на нас. Вернее, на меня. И было в них нечто такое… Позже я узнал, рыжая раздобыла где-то запись с Дня памяти Тёмной Матери, и пока я мариновался в регенераторе, валькирии внимательнейшим образом её изучили. И вот теперь я предстал перед ними в образе… не знаю даже кого… какого-то чудо-любовника, что ли… Так на меня и смотрели, ожидая чего-то эдакого. Я же не нашёл ничего лучше, чем пройти к столу, и со словами: «А чем у нас сегодня кормят?» — приступить к дегустации выставленных блюд.

— Ты что, Кошак? Вот прямо сейчас собрался ужинать? — растерялась уже неплохо мне знакомая снежка.

— А вы хотите предложить что-то ещё?

— Вообще-то, да, — хмыкнула ариала, подходя сзади и нависнув надо мной. Её ладошки прошлись по плечам, а потом как-то незаметно оказались под комбинезоном, внизу живота. — Девочки голодны, Кошак. Поигрался, значит, на татами, рыжую эту бесстыжую облагодетельствовал, и всё? Кушать пошёл?

Я мгновенно забыл про еду. Подставляясь под ласки девочки, откинулся назад, где меня уже дожидалась упругая женская грудка, удобно принявшая на себя мой затылок. По телу пробежала дрожь возбуждения, без всякого импланта заставляя трепетать в предвкушении. С рыком обхватил плечи склонившейся надо мной валькирии, притянул к себе её прелестное личико. Поймал губами её губы. Но девочка явно не собиралась останавливаться на достигнутом. Она уже двигалась, стремясь занять наиболее выгодную стратегическую позицию. Мгновение — и она уже на мне, охватывает сильными бёдрами мои бёдра, вжимается всем разгорячённом телом без остатка.

В последний момент резануло чувством неправильности. Сквозь туманящее сознание марево страсти просочилась мысль: мы не можем продолжать за столом. Тут едят, а не предаются любви. Рывком поднялся. Ноги страстной брюнетки тут же оплели талию, в остальном же она даже не дёрнулась, продолжая наш исполненный страсти и влечения поцелуй. С трудом выбирая направление — больше по памяти, чем по взгляду — понёс постанывающую в предвкушении девочку к столь запавшей в память кровати.