Это было даже забавно — наблюдать за выдавливаемой из недр экзоскафа человеческой плотью. Чем-то походило на тюбик с зубной пастой, которую неопытный ребёнок пытается выдавить на зубную щётку — да, да, как раз в этот момент ребёнок обычно высовывает кончик языка и потешно хмурит брови. Мелкая моторика рук ещё плохо ему даётся, вот он и мучается… От медитативного созерцания меня опять отвлекла Нимфа. Девочка рванула, что есть силы, прижала к стене, надавила всем своим телом — пытаясь не дать сделать очередную глупость и попасться на глаза тройке незадачливых загонщиков. Разумная предосторожность… хотя сейчас им явно не до нас, увлекательная борьба с собственной бронёй отнимала у ребят все силы и поглощала всё внимание.

Потом мы бежали. Древние, плохо освещённые коридоры сменялись ещё более мрачными пространствами. Помещения возникали, чтобы тут же кануть в небытие — их чехарда походила на мелькание вспышек света в окне подземки. Однако даже в этой чехарде республиканка умудрялась как-то решать текущие вопросы. Она постоянно с кем-то переговаривалась, для чего у девочки оказалось целых пять — пять! — разных приспособлений, от такого как у меня в глазу, только в ухе, и до огромной громоздкой… рации! Самой настоящей, допотопной, знакомо шипящей помехами. Порой мне казалось, разведчица ведёт беседу сразу с двумя или даже тремя собеседниками. Только однажды услышал обращённую ко мне фразу — или показалось? — «В другой дом переберёмся, чтобы не вскрыть это древнее бомбоубежище!»

В своей «боевой» ипостаси разведчица живо напомнила мне кролика Кроша из популярного на Земле мультфильма. Только, в отличие от своего безбашенного прототипа, девочка отнюдь не страдала недостатком оперативного анализа. Все её действия при кажущейся импульсивной стремительности были на самом деле глубоко просчитаны. Просто республиканка была чрезвычайно опытна в своём деле и почти мгновенно выдавала оптимальные решения.

Наконец мрачные своды древних убежищ остались позади. В лицо дохнуло свежим воздухом свободы, обрызгало россыпью уличных огней, оглушило шумом ночного мегаполиса. И мы сами появились на свет божий обновлёнными, словно замкнутые своды узилищ заставили нас переродиться в новую ипостась. В каком-то смысле так оно и было. Пластика и макияж новой личины надёжно скрывали следы беглого преступника, грозы всех охранителей штарнской столицы. Теперь нас опознает разве что специальная программа, рассчитанная на работу с такими вот изменениями внешности — но для этого у меня были мои кошки, и у разведчицы кто-то определённо был…