Медленно ползли минуты. Спать никто не отваживался – не давало нервное напряжение. Мороз заикнулся было про ужин, но его не поддержали. У Михея словно отбило даже чувство голода. Он вспоминал вечернее видение сгоревшей деревни, и на душе было неспокойно.

Кто же мог так дурачить его и главное – зачем? Кому это нужно? И почему привиделось только ему? Неужели и правда вырвавшиеся из-под контроля способности Тайки так играют с ними? Ночь казалась Мишке черной тушей неведомого зверя, навалившейся на мир и задавившей его. Раньше, до похищения, он так не боялся темноты. Бесстрашно бродил в одиночку на глухариные тока по весне, чтобы добыть мяса, ходил удить налимов в Бирюсе прохладными апрельскими ночами. Но сейчас все изменилось. Каждый шорох в темноте, любое дуновение ветра заставляли вздрагивать и прислушиваться. Это там, в родной деревне, ночь казалась мирной и доброй. А здесь он ее боялся.

– Никак успокоиться не могу, весь на взводе, – ругнулся Мороз. – Чуть ли не секунды считаю. Как бы до утра дотянуть.

– Вот и у меня то же, – кивнул Леха. – Место, что ли, такое.

И снова томительно тянулись минуты. Иногда пламя угасало, но Евгений тут же бросался его подкармливать. Тогда костер разгорался, и друзья чувствовали себя чуточку уверенней. Михей даже провалился ненадолго в дрему, но вдруг его разбудил злобный голос Женьки.

– Сырые, блин, – летчик в сердцах пнул груду досок. – Чего же с вечера не проверили-то?

Мишка проморгался и заметил, что в их убежище стало значительно темнее. Посреди тлеющих досок, словно подранок, немощно трепыхалось пламя. Мороз отчаянно пытался раздуть его, но ничего не помогало. Сухие верхние доски из груды сожгли, а нижние оказались влажными.

– И чего делать будем? – спросил Эстет.

– Чего-чего, – передразнил его Женька. – За дровами валить надо. В лес.

– С дуба рухнули, что ли? – поднялся Михей, глядя на товарищей. – Какой еще лес?

– Есть предложения получше? – спросил Мороз.

Парень покачал головой и вдруг понял, что им действительно придется тащиться в темноту за дровами. Попробовали обламывать сухие ветви ели у входа, но их хватало ненадолго. Пламя в считаные минуты пожирало хворост и снова принималось гаснуть. Наконец, Женька махнул рукой и горестно сказал:

– Пошли.

Решили идти вчетвером. Леха с Михеем прихватили автоматы, Тайка предусмотрительно вытащила охотничий нож. Отодвинули ель от входа, осторожно шагнули в ночь. Тут же на них обрушилась густая темнота. Шли едва ли не на ощупь, держась друг за друга. Мороз предусмотрительно выудил из костра тлеющую головешку и сейчас пытался подсвечивать ею дорогу. Но, как назло, в темноте они не могли найти ни одного поваленного дерева. Мишка поднял несколько сучьев с земли – и все.