Собрав в комок волю и остатки сил, он оторвал мокрый окровавленный рукав рубашки и обмотал им несколько раз руку выше раны. Потом просунул под повязку обломок сухой ветки и закрутил жгут так сильно, что заболели мышцы. Кровотечение остановилось.
Пошатываясь, Пендрейк встал на ноги и пошел по течению ручья. Он собирался сделать это с самого начала, теперь он вспомнил об этом. Ему было легче следовать по запланированному пути, чем придумывать новый. Время шло. Когда ему в голову пришла мысль, что эта дорога может и не вести к храму, он не мог впоследствии вспомнить. Но когда по пути ему кто-то встретился, он спросил:
— Где живет ближайший врач? Повредил руку!
Должно быть, ему ответили. Потому что еще через один неопределенный провал во времени он обнаружил, что идет по улице, вдоль которой растут деревья с редкой осенней листвой. Периодически он вспоминал, что должен найти табличку с именем. Боль в руке давно прошла, он вообще больше не чувствовал руки. Она повисла вдоль тела и раскачивалась при ходьбе, но это были безжизненные взмахи неодушевленного предмета.
Он слабел, усталость тяжестью отзывалась во всем теле. Время от времени он ощупывал жгут, чтобы убедиться, что тот не ослаб и что кровь больше не течет. Ступеньки он преодолел на коленях.
— Все святые! — произнес мужской голос — Что это?
А потом образовалась брешь, из которой до него периодически доносился голос; а еще позже он ехал в автомашине и тот же голос то нарастал, то убывал у него в ушах.
— Кто бы ты ни был, ты законченный идиот. Ты закрутил этот жгут минимум час назад. Неужели ты не знаешь — его нужно ослаблять через каждые пятнадцать минут, чтобы кровь могла поступать, иначе рука погибнет. А теперь придется ее ампутировать.
Глава 10
Выход из сна был каким-то внезапным. Пендрейк повернул голову и тупо уставился на обрубок руки. Его плечо было приподнято с помощью своего рода сетчатой перевязи, рука была обнажена и доступна взгляду, инфракрасная лампа изливала на нее свое тепло. Культя не вызывала ни малейшего дискомфорта, боли он тоже не чувствовал.
Она не кровоточила, и на ней имелся росток, скрюченная, розовая, мясистая штука, казавшаяся частью изуродованной руки, которую по какой-то причине решили не отрезать. Потом до него дошло, что она имеет определенную форму.
Он невидящими глазами смотрел на то, что осталось от его правой руки, и в памяти всплывала запись из послужного списка: “Необходимость операции вызвана увечьем, полученным при…”
Пытаясь разрешить загадку, он уснул.