Она рассказала, как он нашел двигатель, как они нанесли визит в аэрогельные башни и как она провела некоторое время в фермерском хозяйстве на Венере.
— Они называют себя идеалистами, — произнесла она с негодованием. — Они утверждают, что не хотят, чтобы сумасшествие землян охватило другие планеты. Они удерживали меня там без мужа. Я была единственной одинокой женщиной.
— А где же был я? — спросил удивленно Пендрейк.
Они уже укладывались спать, когда возник этот разговор. Элеонора ничего не ответила, пока не облачилась в ночные одежды и не прижалась к нему. Тревожным голосом она произнесла:
— Возникла своего рода острейшая необходимость. Из-за того, что твое тело подверглось воздействию энергии их космического двигателя, из-за того, что у тебя редкая группа крови, ты понадобился им в связи с этой необходимостью. Я так и не смогла до конца разобраться в происшедшем, но, так как именно благодаря всему этому у тебя выросла новая рука, я не держу на них зла. Не знаю, как тебе удалось сбежать от них. В следующий раз я тебя увидела уже в госпитале.
Позже Пендрейк лежал, прислушиваясь к ее ровному дыханию, и осмысливал услышанную о себе информацию. Ее было совсем немного, и он ощущал себя совершенно незащищенным и уязвимым. Ведь люди, пытающиеся тайно колонизировать планеты, совершенно определенно знают, что его постоянное место жительства находится в Кресцентвилле. Доказательство: они переправили Элеонору на Землю и вернули ее домой.
Они знают, что он живет здесь, они могут его найти. Он не может ничего.
Прежде чем Пендрейк повернулся на бок и уснул, он принял решение. Ситуацию нельзя оставлять в таком подвешенном состоянии.
Глава 12
Пендрейк прошел под аркой у аптеки, вышел на Пятнадцатую улицу и остановился. На противоположной стороне, точно в том месте, где они и должны были находиться по рассказам Элеоноры, стояли две огромные башни-близняшки. Ему даже показалось, что он был здесь раньше и помнит это место, но он тут же отбросил эту мысль, посчитав ее фантастической. Пендрейк принял решение считать, что ему известно о себе то, что ему сообщили, и ничего больше.
Тем не менее прошло несколько секунд, и он понял, что в открывшейся ему картине чего-то не хватает. Ах да, Элеонора говорила, что там висела огромная вывеска “Поселенческий проект Сайруса Лембтона”.
Вывески не было.
Нахмурившийся Пендрейк перешел улицу и заглянул в окно. Но небольшая табличка, украшавшая ранее интерьер приемной, на которой были записаны немногочисленные, но емкие инструкции возможным эмигрантам, тоже исчезла.