— Постой-ка! — произнес Фальк.

Он достал свой МЗА и спрыгнул на землю. Прибен тоже вылез из кузова и побежал вдогонку за ним.

Грузовик с невыключенным мотором остался ждать на развилке, а они плечом к плечу прошли немного вперед по боковой ветке. Ботинки чавкали в мокром песке.

В густой растительности по обеим сторонам от боковой дороги виднелись изгородь и множество старых, затопленных водой фиброплаковых столбов. Фальк и Прибен подошли к тяжелым проволочным воротам, достаточно широким, чтобы пропустить грузовой транспорт.

Створки ворот были смотаны цепью и заперты на висячий замок. Между столбами и во дворе за изгородью росла трава, похожая на тончайший серый пух. С цепи, запиравшей ворота, бородой свисали ползучие растения. За последние полгода никто ворота не открывал.

Фальк и Прибен заглянули во двор. Там виднелись два сборных домика и несколько небольших ангаров, а также старенький смарткарт, почти разобранный на части: его коробку передач и двигатель вытащили и оставили ржаветь на земле рядом с машиной, словно какой-то автомеханик-патологоанатом сделал автомобилю вскрытие. Ржавчина также коснулась каркаса сборных домов, а наветренные стены ангаров были покрыты ярью-медянкой — зеленовато-голубым налетом, который со временем образуется на медьсодержащих поверхностях. Лесная растительность, оттесненная и подавленная во время расчистки земель гербицидами, теперь возвращала свои прежние позиции. Она наползала со всех сторон, повторно завоевывая место, которое когда-то очистили для предварительных геологических изысканий.

Фальк прошел от ворот к изгороди.

— Хромаешь? — спросил Прибен.

Фальк уже забыл о ранении. На самом деле он даже и не думал о боли в бедре, просто жил с ней. Бросив взгляд на рану, он увидел, что ткань комбинезона в этом месте затвердела и почернела от засохшей крови. Задрав штанину, он увидел покрытый корочкой запекшейся крови рубец, словно по ноге густо мазнули черной икрой. Кожа вокруг раны была горячей на ощупь и вся в кровоподтеках. Когда он коснулся ее, из раны выступили капельки крови и боль отдала в бедро.

— Надо… — начал Прибен.

Фальк замотал головой и опустил штанину.

— Я продержусь, — заявил он, вдруг обнаружив табличку с номером участка, прикрепленную высоко к столбу ворот: большой плакат, напечатанный на светящейся основе. Разросшиеся ветки каучуконосов частично скрывали ее.

На табличке было написано: «ОИ 25 208».

— Что это? — спросил Прибен.

Ничего не ответив, Фальк направился к грузовику.

— Мы останемся здесь? — спросил Прибен, догнав его.