Словно приливная волна, до Квинта Марция докатились шепотки: «Антоний! Антоний шастает по кораблю». И как только информация достигла ушей префекта, он увидел самого куратора. Мозговед крался по коридору с выражением лица, достойным самого Фиделиса, то есть со злобной ухмылкой и горящими алчностью глазами.

В долю секунды сообразив, что произойдет, едва они с Антонием пересекутся взглядами, Квинт развернулся вокруг своей оси и сделал лигариям знак «Полный назад!»

Рефлексы Квинта Марция отказались на высоте. Беглецы не успели ничего толком сообразить, а он уже затолкал их в какое-то помещение, приказал «Сидеть тихо!» и быстро заблокировал дверь снаружи.

***

В кромешной тьме немудрено было растеряться и потерять всякую ориентацию в пространстве.

— Где это мы? — спросил Гай Ацилий, нащупывая Кассию и звучно принюхиваясь.

И почти сразу же со всех сторон зловещими красными огоньками засветились двадцать пар чьих-то глаз.

Кассия и без света, по одному только запаху, определила, куда именно они с Гаем попали.

— Аптериксы, — прошептала она.

Какой же манипуларий не знает, как пахнут священные «куры»? Те, в свою очередь, стали медленно приближаться, потому что узнавание было взаимным. Какой же аптерикс не знает, зачем к ним приходят манипуларии без сопровождения корабельного авгура?

Патрицию тонкости взаимоотношений легионеров и пернатых ящеров были неизвестны, и он вздохнул с облегчением:

— Уффф! Это хорошо.

Аптериксы подобрались еще ближе. Не иначе, чтобы устроить дружескую встречу незваным гостям.

— Ничего тут хорошего нет. Мы же их ели.

— И что?

Если священные «куры» предсказывают будущее, то отчего бы им не ведать о прошлых прегрешениях Фортунаты против ихнего племени?

— Они знают, — едва слышно пролепетала девушка, прижимаясь к напарнику.

— Это суеверия, Кассия, — добродушно заявил Ацилий и осекся.

Отчего — то вдруг вспомнилось ему, что священные аптериксы ближе к ящерам, чем к птицам. И не смотря на клюв, у них очень острые зубы.

Кассия рассуждала быстро и со знанием дела: раз авгур их не закрыл в клетке, значит, молодые и дикие. Чтобы сами себя защищали от посягательств корабельных гурманов.