Конечно, никто, кроме него и Инг-Ради, не знал правды. Никто, кроме него и Инг-Ради не знал, что отступление в тайное убежище не спасет их орден, а лишь отсрочит его конец. Никто, кроме него и Инг-Ради не знал, что Тени были их создателями, а не противниками. Элрик задумался о том, что было бы, если бы об этом знали другие маги, сколько их тогда согласилось бы пожертвовать собой, чтобы дать возможность остальным безопасно отступить в тайное убежище. Возможно, все, а, возможно, никто.

Но они не знали. Он будет продолжать лгать, а они отправятся на смерть. Каждому придется нести свое гнетущее бремя.

Смерть этих двадцати пяти магов позволит остальным безопасно улететь, покинуть Галактику в то время, когда они были ей больше всего нужны.

Инг-Ради думала об этом иначе, чем Элрик. Она была уверена в том, что успех их отвлекающего маневра станет утверждением их ценностей, символом их солидарности. Перед тем, как маги начали медитировать, повторяя заповеди Кодекса, он поговорил с ней один на один. Впервые с тех пор, как заболела, Инг-Ради поднялась с постели, и Элрик боялся, что она недостаточно сильна для того, чтобы справиться с предстоящим им трудным заданием. Они встретились в маленькой комнате, выбранной Инг-Ради в качестве своего жилища на станции, такой же, как у Элрика. Он был ошеломлен, увидев, насколько она ослабела.

Ее кожа, полностью утратив оранжевый оттенок, была сейчас бледно-серой, сквозь нее просвечивали синие, пересекающиеся линии вен. Она и прежде была высокой и худой, а теперь и вовсе походила на скелет, отдельные части ее тела казались несвязанными между собой, и двигалась она с трудом. Элрик, глядя на это, подумал, что она может в любой момент рухнуть, превратиться просто в мешок костей.

— Ты все сделал превосходно, — сказала она ему. — Я уверена в успехе твоего отвлекающего маневра.

— Нельзя быть полностью уверенным, пока все не закончится.

— Я хочу еще раз попросить тебя не присоединяться к нам на «Ондави». Мертвым ты не нужен. Но ты очень нужен живым.

— Мы сошлись на том, что для успеха понадобятся двадцать пять магов.

— Одним больше, одним меньше — какая разница. Если ты уверен в том, что нас обязательно должно быть двадцать пять, выбери другого. Любой маг с радостью займет твое место.

— Я не могу просить больше ни одного мага принести себя в жертву. И, если я сам не пойду на это, я вообще не могу никого просить.

— Тебе не надо просить. Обстоятельства сложились так, что некоторые из нас должны умереть. Обстоятельства требуют того, чтобы ты жил. Любое другое решение станет выражением эгоизма с твоей стороны.