Скрипач невесело усмехнулся. Кир тоже.

– Эти спали ещё… Пошёл его искать. Сунулся в комнату – нету. Иду на кухню – тоже нету, а на столе записка. «Всё убрал, поехал в Борки, надо закрыть дом на зиму». В Борках у нас был очень хороший дом, да, Рыжий? Мы его сами строили… большой дом, который действительно надо на зиму закрывать – ставни на окна, цветы укрыть лапником… там много работы каждую осень, но дело не в том. Его не было двое суток. Потом приехал – как ни в чём не бывало. Шутил, смеялся. А потом…

– А потом я увидел, что у него левая рука забинтована до локтя, – продолжил Скрипач. – И другие тоже заметили. Берта пристала – что с рукой? Он ответил, что порезался стеклом – ставил ставню, задел окно, стекло разбилось.

– Только это было не окно, – Кир оскалился. – Нет, Фэб, это было не окно. Позже он Рыжему рассказал, что было на самом деле. На самом деле он сидел ночью и резал себе руку. Ножом. До кости. Нет, он не хотел покончить с собой. Он себя наказывал. И знаешь, за что? За то, что изменил – тебе. Со мной. И ему это понравилось. Больше это не повторялось ни разу. Есть методика для разрядки, так вот, максимум, что он себе позволял все последующие годы, когда становилось совсем уже хреново… он просил меня помочь. Это занимает десять секунд и с занятием любовью не имеет ничего общего. Так что все эти сто двадцать лет он был тебе верен. За исключением одного-единственного раза… и расплатился он тогда же. Причём платил сам.

– Теперь дошло? – поинтересовался Скрипач. – Ну что, Фэб? Испытываешь чувство законной гордости, не так ли? Классно ты опустил того, кто…

Фэб, уже не слыша их, развернулся и побрёл по коридору прочь. Единственное, чего ему хотелось в тот момент, – это исчезнуть, пропасть, сгинуть. Чтобы его не было.

– Далеко собрался? – поинтересовались за спиной. – Эй, Эн-Къера!

Он остановился, обернулся.

– Иди к себе, – приказал Кир. – Хватит устраивать театр одного актёра.

Господи, что же делать…

– Это не так… – с трудом выговорил Фэб. – Когда… когда он придёт в себя, убейте меня, пожалуйста… другого я не заслужил…

– Вот ещё, разбежался, – скривился Кир. – Я тебе уже сказал, что руки об тебя пачкать не буду. Да и жирно это слишком, сдох, и нет проблем. Обойдёшься. Хотя двинул бы я тебе с большим удовольствием, надо признать. Ноги бы переломал и язык поганый вырвал.