Мама потерла лоб, и морщинки явственно проступили вокруг глаз.
– Если только им не удастся все это вновь замять.
– Подозреваю, в этот раз не удастся, – ободряюще улыбнулся Форлинкин.
– А где Нефертити? – внезапно забеспокоился Джин.
Мина указала под стол, встроенный в дальнюю стену вместе с какими-то полками и шкафами. Из темноты слышалось рыкающее урчание.
– Прячется. Может, у тебя получится вытащить ее оттуда, когда успокоится? Я пыталась выманить ее едой. Думаю, Нефертити сейчас не хочет есть.
Ворон-сенсей обошел стол, улыбнулся Джину и осмотрел его: заглянул под веки, пощупал пульс.
– Голова не болит? Не тошнит?
– Кажется, нет.
Джин ощупал онемевшее лицо и обнаружил полоску пластикового бинта на шее.
– До свадьбы заживет, – заверил Ворон-сенсей.
– Лицо слегка онемело.
– Это нормально, через час пройдет. А если нет, то скажи мне. – Ворон-сенсей помолчал и откашлялся. – Лорд Форкосиган попросил передать, когда ты проснешься: те несколько минут задержки, которые дали вы с Миной, сыграли решающую роль. Так что, как выяснилось, вы – спасители.
– Ух ты!
Мина явно была довольна.
Ворон-сенсей кивнул.
– Если бы они успели вытащить вас из здания прежде, чем мы подоспели, все превратилось бы в долгую, опасную погоню. Это одно из его армейских выражений, оно значит, что нам пришлось бы попотеть, гоняясь за вами. Однако он и от этого бы не отказался. Лорд Форкосиган, знаете ли, настойчивый человек.
Тут Джин сел, выпрямившись. В стеклянной палате рядом с маминой палатой были оба охранника «Нового Египта». Джин отпрянул было в страхе, но тут же увидел, что бездыханный Ганс лежит на полу, Оки сидит – руки связаны за спиной, плечи понуро опущены, громила ни на что не обращает внимания.
Еще одна картинка прошла перед глазами: их всех тащат в фургоне без окон бог знает куда, а потом