— Это было предусмотрено как дело для психологов из Второй Академии! — взволнованно воскликнула Байта.

— Да, да, да! Безусловно!

— Но пока они ничего не предприняли!

— Откуда ты знаешь, что не предприняли?

Подумав, Байта согласилась:

— Не знаю. А у вас есть данные, что они что-то делают?

— Нет. Есть многое, о чём я не знаю. Вторая Академия, видимо, как и наша, не сразу стала такой, как есть сейчас. Мы медленно развивались, наращивали силу, вероятно — они тоже. Одному Богу ведомо, какова их сила сейчас. Достаточно ли они сильны, чтобы выступить против Мула? И главное — знают ли они о грозящей опасности? Есть ли у них мудрые руководители?

— Но если они развиваются по Плану Селдона, значит, Мул должен быть разбит Второй Академией!

Похудевшее лицо Миса напряглось в раздумье.

— Ты снова об этом… Видишь ли, я полагаю, что создание и развитие Второй Академии было гораздо более сложной задачей, чем затея с нашей. Вторая должна была быть более сложна по структуре, и не исключено, что процент ошибок в вероятности, связанный с её развитием, мог оказаться выше. И если Вторая Академия не победит Мула, дело может оказаться плохо. Очень плохо. Смертельно плохо! Это будет означать конец человеческой расы, конец теперешнего человечества.

— Нет!

— Да! А если потомки Мула унаследуют его психическое могущество? Понимаешь? Homo sapiens не выдержит конкуренции. Разовьётся новая, доминантная раса — новая аристократия, которая превратит homo sapiens в бессловесных рабов. Разве не так?

— Да, похоже, что так.

— И даже если по какой-то причине Мулу не удастся создать династию, он всё равно успеет создать новую Империю, которую будет держать в повиновении единоличной властью. Она умрет только тогда, когда умрет он. После этого Галактика останется такой же, какой была до него, — только Академии перестанет существовать — Академии, вокруг которых могла бы сформироваться реальная, здоровая Империя. И конца этому ужасу видно не будет.

— Что же нам делать? Можем мы предупредить Вторую Академию?

— Мы обязаны это сделать, иначе они могут стать жертвой собственного неведения, а этим рисковать нельзя. Но я не вижу, как мы могли бы их предупредить.

— Не видите?

— Я не знаю, где они находятся. Они «на другом краю Галактики» — вот всё, что мне известно, и выбирать надо из миллионов миров.

— Эблинг, неужели здесь ничего нет про это? — с отчаянием спросила Байта, показывая на стопки фильмокопий, которыми был завален стол.

— Нет. Ничего. Пока я не нашёл. И эта таинственность тоже о чём-то говорит. Этому наверняка есть причина.