Папуля озадаченно пожал плечами.

— Ну ладно, как хочешь. Повторяю: дом пятьдесят пять на Набережной Канала в Станмарке, недалеко от Терминус — сити, добираться маршрутным самолётом. Всё правильно?

Аркадия кивнула.

— И… ещё кое-что.

— Да?

— Можете передать ему кое-что от меня?

— Конечно.

— Я вам на ухо скажу.

Он склонил голову, и она что-то прошептала ему на ухо. У Папули удивленно округлились глаза.

— Вот так прямо и сказать? Но это же чепуха какая-то!

— Он поймет. Просто скажите, что я так сказала, и сказала, что он поймет, что я хотела сказать. Только скажите всё слово в слово. Не перепутаете?

— Почему же я должен перепутать? Шесть словечек всего. Ну, слушай.

— Нет — нет, ни в коем случае! Не повторяйте! И никому не говорите! Никому, кроме моего папы! Обещайте!

Папуля опять пожал плечами.

— Обещаю! Не волнуйся, всё будет в порядке.

— Всё будет в порядке, — задумчиво пробормотала она, глядя ему вслед, когда он шел по улице к месту, где его ожидало воздушное такси. Она думала об одном: действительно ли она подписала его смертный приговор. И ещё она думала, увидит ли его ещё когда-нибудь.

Ей так трудно было возвращаться в дом и смотреть в добрые глаза Мамули… Наверное, когда всё будет кончено, лучше ей будет покончить с собой за всё, что она им сделала…

Глава девятнадцатая Конец войны

Глава девятнадцатая

Конец войны