Черт.
Что делает инквизитор в аномальной ситуации? Оценивает обстановку. А что делает сумасшедший инквизитор? Вот-вот. Он проверяет, не глючит ли его. Я сцепила зубы и принялась вспоминать свои действия, логику мира, последовательность событий, а цепочки сами потянулись в прошлое, соединяя отдельные звенья.
— Вперед, — кашлянула я. — Потом разберемся, что за дрянь здесь происходит.
Это все фигня. Раз по-настоящему, значит, это просто жестокий космос и тупые люди, а не больная голова.
Коридор повернул, и, судя по неловкой возне на «Телесфоре», там снова видели фантомов, но нас с Реей решили больше не расстраивать. Я прикидывала, почему так бывает: сенсоры видят, а люди — нет, и ответы относились все больше к разной мистике. Еще бардак на термографе можно оправдать, но биометрические системы искали людей не по теплу. Ошибка позиционирования?
— Дональд, проверь шкалу высот и перегенерируй соотношение био- и пространственных локаторов.
— М-минуточку.
Я водила скорчером по сторонам уже безо всякого фанатизма. Ну подумаешь — призраки. Условно живая пакость, которую мы почему-то не видим. С кем не бывает, правда? В наушниках смущенно кашлянули, потом хихикнула Мария, и я нахмурилась.
— Т-тут такое дело, — виновато сказал Дональд. — Биометрия наврала. Люди п-под вами.
За спиной у Дональда народ облегченно обменивался репликами, а вот мне было невесело, даже ругать обормота расхотелось.
— Молодец. А теперь расскажи мне, с каких пор у базы «Зеркало» есть подземный комплекс.
Веселье стихло, а мне захотелось в сердцах оплевать себе забрало изнутри. Ну что за дерьмо-то, в самом деле?
— Он есть.
Я оглянулась на Лиминаль. Теперь блики моих фар складывались на ее забрале в какую-то совершенно жуткую маску. Или это отражались мои собственные мысли.
— Но н-на сенсорах и правда… — неуверенно начал Дональд.
— Я едва чувствую его, — сообщила маска, глядя на меня. — Вероятно, он экранирован.
— А биометрия? — озадаченно сказала я.