«Да горите вы в аду, вы, двое! Ненавижу! Я себя под казнь подвела, себя, не вас!»

Нихрена не помогало. Нихрена.

А еще убивала тишина. В тишине у меня было время на всю чертову сотню голосов, которые твердили, что я выбрала самое тупое решение из возможных, и опытная космонавигаторша не успевала от них от всех отбиваться. Голоса убивали своей логикой: «Вот если бы ты знала…» Они предлагали более удачные решения: «Ну как ты не поняла?»

Были минуты просветления — просветления ли? — когда я четко понимала, что сделала все правильно. Что у капитана линкора был всего один шанс из десяти тысяч, чтобы принять то самое единственное решение.

«Из десяти тысяч? Будь круче, Алекса! Из ста тысяч! Из миллиона!»

Нет, возражала я. Давайте без иронии. Если бы Дональд не затормозил после сигнала Рыжего, я бы ушла от линкора. С нулевой скорости, с нулевого ускорения — и пытаться сбежать от раскочегаренного боевого корабля? Я его повредила, я сбила его с толку — повторите то же самое с такой же разницей в классе!

Я все сделала круто и даже больше, чем круто, только результат-то не меняется.

«В кошмар, Алекса. Давай сходим в забытье, а? Так проще», — предложил сто первый голос. Он ошибся, этот милый вкрадчивый голос. Ошибся всего на одно слово, потому что я даже на фоне этого ужаса хорошо помнила, что такое «проще».

* * *

Я проснулась от того, что стена, на которую я опиралась, исчезла.

Ощущение падения было коротким, захват — цепким и мощным, а сон снесло в мгновение ока.

— Лучше не дергайся.

Коридор был не очень длинным — метров пятьдесят. То же тускло-красное освещение, что и в камере, тот же мертвенный аскетизм. По обе стороны от меня стояли солдаты войд-десанта в полном снаряжении. Все стандартно: один держит на мушке, второй упаковывает в энергетические кандалы.

— Вперед.

Два десантника, и снова один с Легенды. Все так обыденно и предсказуемо: стандартные угрозы-предупреждения-приказы, привычные процедуры. Ах, ну да. Это же я часто так выволакивала из камер нужных для допроса людей.