17 Ганимед

17 Ганимед

Проспать для Фрэнка Пула было достаточно необычно, но ему мешали проснуться странные сны. Прошлое и настоящее сложным образом перемешались; иногда он ощущал себя на «Дискавери», иногда в Африканской Башне, а иногда снова был мальчиком, среди друзей, которых считал давно забытыми.

Где я? — спрашивал он себя, борясь за свое сознание подобно пловцу, пытающемуся выбраться на поверхность. Над его кроватью имелось маленькое окошко, закрытое не очень плотной занавеской, поэтому свет снаружи блокировался не полностью. В прошлые времена, около середины двадцатого столетия, на тогдашних достаточно медленных самолетах отличительной чертой первого класса являлись спальные места: Пул никогда не испытывал на себе эту ностальгическую роскошь, которую некоторые туристские организации все еще рекламировали даже в его собственные дни, но он мог бы легко вообразить, что сделал это теперь.

Он потянул занавес и выглянул наружу. Нет, он пробудился не в небесах Земли, хотя пейзаж, разворачивающийся ниже, мало чем отличался от антарктического. Но Южный Полюс никогда не мог похвастаться восходящими одновременно сразу двумя солнцами, по направлению к которым мчался теперь «Голиаф».

Корабль находился на орбите менее чем в сотне километров от поверхности, которая казалась огромным вспаханным полем, слегка присыпанным снегом. Но, вероятно, пахарь был пьян или сошла с ума система управления — борозды блуждали во всех направлениях, иногда пересекая друг друга или поворачивая обратно. Повсюду ландшафт был усеян пунктирами слабых кружков — призраками кратеров от падений метеоров целую вечность назад.

Итак, это Ганимед, вяло удивился Пул, самый дальний форпост Человечества! Как может любой здравомыслящий человек захотеть здесь жить? Хотя, я часто думал то же самое, когда зимой пролетал над Гренландией или Исландией…

В дверь постучали.

— Не возражаете, если я войду? — и, не дожидаясь ответа, появился капитан Чандлер.

— Думаю, мы могли бы позволить вам спать до самой посадки, так как завершающие аккорды нашего путешествия продлятся гораздо дольше, чем я предполагал, но я не мог рисковать мятежом на борту, сократив это время.

Пул рассмеялся.

— А был ли когда-либо мятеж в космосе?

— О, даже несколько раз, но не в мое время. Раз уж мы затронули эту тему, то можно сказать, что ХАЛ начал традицию… о, извините, вероятно, мне нужно взглянуть, где там Ганимед — сити!

Над горизонтом поднималось то, что можно было принять за район из перекрещивающихся улиц и авеню, которые пересекались под почти правильными углами, но с небольшой неточностью, типичной для любого поселения, разраставшегося безо всякого центрального планирования. Оно было рассечено широкой рекой — Пул вспомнил, что экваториальные области Ганимеда стали теперь достаточно теплыми, поэтому там могла существовать жидкая вода, и все это напомнило ему старую деревянную гравюру, на которой был изображен средневековый Лондон.