А керхоги смотрели на них с беспокойным интересом. Если тревога дойдет достаточно далеко, телеги могут оказаться ненадежным укрытием.

Прошло секунд десять. Треск распространился далеко, откуда его и не слышно было, но ни одна стрела еще не вылетела.

Шелковинт заговорил несколько беспокойно:

– Когда начнется, может сразу хлынуть лавина стрел, господин. Может быть, мы несколько… излишне открыты.

Читиратифор посмотрел на него с интересом:

– Может, это ты излишне открыт, дурные твои головы. Вон под тем деревом кустик, его тебе может хватить. Закапывайся! – Он снова посмотрел на Равну: – А ты давай руби, человек.

Она снова повернулась к дереву. Уголком глаза увидела, что Амди весь припал к земле, упрямо отказываясь идти в укрытие. Что за игра, Джефри?

Давай, давай, давай!

Она ухватила топор за конец и середину рукояти и весь свой страх вбила в бедное тупое дерево.

Хрясь. Хрясь. Хрясь!

Иглы стрел затрещали еще громче, тревожная пыльца сгустилась почти до удушающей концентрации. Каскадом затрещали деревья, боль прострелила уши, Равна бросилась наземь, пытаясь найти укрытие хоть в самых мелких неровностях почвы. Но боль терзала ее не от стрел – от криков. Кричали элементы стай.

– Вставай, беги!

Часть Амди окружила ее, пытаясь поднять на колени. Равна встала, увидела, что остальная часть бежит к Джефри.

Хаос, в котором не было смысла. Равна поднялась, шатаясь, все еще пригибаясь из страха внезапной стрельбы. Но стрел не было. Нигде. И все же на той стороне дороги крики стали громче, на их фоне послышались свистящие ротовые звуки – так вопят элементы в невыносимой боли. Ни одного из возниц видно не было. Кусты, где они прятались, стали как-то ниже и шире, чем раньше, и дрожали, будто под ними что-то дергалось…

Амди тянул ее и толкал:

– Быстрее к телегам!