Не пройдет и часа, как они навсегда распрощаются с этой душегубительной ямой.

Что? На фиолетовом фоне расчетная скорость флота упала до тридцати световых лет в час. Ну, это же приблизительная гипотеза. Зонограф «Внеполосного» все еще показывал – глаза Били пробежали по дисплеям: сплавление данных Здесь оставалось несбыточной мечтой, – показывал ухудшение местных условий. Максимальная возможная скорость на ультрадрайве здесь и сейчас была пятнадцать световых лет в час. Двенадцать.

А какая разница? В часе пути спасение или в дне? Или в декаде пути?

Но болезненный холод стал разливаться у Били под ложечкой. Может быть, Сдвиг Зон, созданный Фамом Нювеном, не был болезненным сном. Может быть, правильную метафору выбрала Равна Бергсндот.

Условия продолжали ухудшаться. Твердая местная оценка: пять световых лет в… год. НЕТ, НЕТ!

Фиолетовый флот был всего в двадцати световых годах – дистанция широкого прыжка в Верхнем Крае.

Два световых года в год. Повсюду замигали сигналы тревоги: «Внеполосный» в этой гибельной среде не мог поддерживать стандартные вычислительные процессы. Били махнул ему рукой, чтобы пытался.

Впоследствии Били понял, что неумно было предъявлять требования к автоматике Края, когда она работает на предельных режимах: можно и выиграть спор. Расчет зонографа дошел до одного светового года в год – и все дисплеи вокруг переменились или просто рассыпались. Ярче загорелся свет, но Били знал, что на самом деле это он и вся планета рухнули обратно в стигийскую тьму.

Он еще минуту посидел в программных развалинах, слишком потрясенный, чтобы шевельнуться. Всего 193 секунды – согласно уцелевшему окну часов – спасение было рядом. И его выдернули из рук. Просто выть хотелось. Но вместо этого он заставил себя осмотреть повреждения. За эти три минуты «Внеполосный» проделал объем вычислений больше, чем за последние десять лет. Были результаты его планировочного проекта – теперь подкрепленные техническими деталями использования уцелевшего оборудования и политическими вариантами для Невила. Был протокол только что случившегося броска границы зон. Может быть, удастся из этого узнать, какого можно ожидать развития событий. Были данные… и вот сейчас они теряются! Корабль работал на своих стандартных процессорах, пока на него не обрушилась Медленная Зона. Переход на резервные вычислительные мощности прошел успешно, но перевод данных в пассивный неинтеллектуальный формат прервался. В отсутствие интеллектуальной системы обновления гасли сами устройства физической памяти. То, что осталось, даже пассивные данные требовали немедленного резервного копирования вручную.