Туземцы стояли полукругом, не решаясь приблизиться. Они были одеты в звериные шкуры и очень походили на землян. Невысокого роста, все с белой или желтоватой шапкой волос, красно-коричневую кожу украшали узоры из зеленых волнистых линий, кружков и точек. Самый разрисованный — видимо, предводитель — сжимал в руке деревянный посох с набалдашником в виде головы хищной птицы.

Привлекал внимание еще один абориген, которого принесли на плетеных носилках четверо дюжих соплеменников. У него было худое, туго обтянутое кожей лицо, острый подбородок и глубоко запавшие глаза. Увидев это лицо, Павлыш почувствовал, как сердце острым коготком царапнула жалость. Хотя жалеть следовало в первую очередь себя самого, дожевывающего под чужим солнцем последние крупицы жизни. Однако туземец, на вид еще не старый, выглядел очень плохо — как говорится, краше в гроб кладут. Наверное, его глодала тяжелая болезнь. Но почему он не остался дома, зачем отправился в изнурительное путешествие?

— Уходите, — тихо попросил Павлыш. Он сознавал, конечно, что гости его не понимают — лингвист, как и почти все приборы, вышел из строя при взрыве. Но что еще можно было сделать? — Пожалуйста, уходите. Так будет лучше всем.

Аборигены переглянулись. Затем предводитель поднял глаза к небу, развел руки в стороны и заговорил на гортанном отрывистом языке. Когда он замолчал, четверо крепышей подняли носилки с больным и неуверенно, по шажку, начали приближаться.

— Не надо, — взмолился Павлыш. — Не сейчас. Приходите потом, когда мы будем готовы вас встретить. Дайте мне умереть так, чтобы не брать греха на душу…

Можно ли считать грехом то, что ты совершил не со зла, а просто по ходу жизни, потому что иначе нельзя? Об этом Павлыш не думал. Он знал одно: контакта во что бы то ни стало нужно избежать.

Катер был разбит, спецкостюм — прожжен, шлем — расколот. Это означало, что туземцы беззащитны перед полчищами микроорганизмов, населяющих тело землянина. Даже его дыхание могло вызвать у хозяев планеты эпидемию, сравнимую с чумой.

Павлыш помнил трагедию, разыгравшуюся на Гарре, — одной из планет системы Мерака. Тогда люди уже применяли биоблокаду, но почему-то плохо задумывались о том, что сами несут смерть. И в результате таки ее принесли. Как выяснилось позже, роль ненасытного убийцы досталась безобиднейшей земной бактерии, родственнице кишечной палочки. Перейдя к аборигенам, она вдруг мутировала самым неожиданным образом. И прежде чем пришельцы, кляня себя за неосмотрительность, создали вакцину, болезнь успела выкосить десятки тысяч гарриан…