Арес, прочтя это послание, обреченно бросил перо на стол со словами:

— Я сдаюсь. Мироздание не хочет их смерти, так что пусть само заботится об их судьбе. Я больше не стану тратить на это пергамент.

Спорить с ним было бесполезно. И сейчас, поглядывая на спящего Ареса, Таранос собирался сделать ему небольшой сюрприз.

Не далее как пять минут назад он получил очередное послание от Грилда, адресованное лично ему. Тот уже знал в общих чертах о силе пергамента, правда, склонен был приписывать его действие черной магии. Поэтому он спокойно и с достоинством, как злодей злодею, честно высказал Тараносу, что думает обо всем этом. Если вы так боитесь расходовать свою силу попусту, говорил он, почему бы просто не убить неверных сразу, одним ударом, не строя планов, которые могут сорваться?

Таранос с такой постановкой вопроса не мог не согласиться. Мироздание мирозданием, но неясная угроза, витающая вдалеке, заставляла плюнуть на тонкости небесных законов. Если братьям суждено спасти его, Тараноса, жизнь, пусть катятся к черту — еще не хватало. А если они имели отношение к дальнейшей судьбе Этериола и Дилана… Это Тараноса уже не волновало. Он сам хотел влиять на судьбу миров, поэтому, тем более, ему страстно хотелось разделаться с источником проблем и нервотрепки.

Письменно заверив Грилда, что все будет в порядке, Таранос неслышно прошел в дом, и вот теперь, недолго думая, взял в руки золотое перо. В конце пергамента еще оставалось достаточно места для одной короткой записи.

Таранос, самодовольно посмотрев на ничего не подозревающего дремлющего Ареса, поднес перо к пергаменту и с видимым трудом нацарапал:

«Люди Эндерглида, враги градеронцев — Балиан, Кристиан и Юан — погибли этим же днем».

Довольный, Таранос отложил перо.

Король Роланд весьма удивился, когда ему на ночь глядя доложили, что трое братьев срочно хотят его видеть — и не просто так, а по личному делу. Это заставило правителя подумать, что они передумали участвовать в войне, возможно, из-за маленького происшествия, о коем доложил ему Кедвалор. Роланд, кстати говоря, разгневался на нерадивого проверяющего, поскольку тот смел так себя вести с лично одобренными им воинами, да еще и нечестно повел себя в поединке, и с кем — с ребенком! Но Кедвалор заверил Роланда, что со всем разберется сам, и королю оставалось только выразить свое презрение.

Разобравшись с наиболее важными государственными делами, он велел пригласить Кристиана, Балиана и Юана. И, надо сказать, Роланд еще больше удивился, когда они трое вошли с подавленным и, главное, совершенно растерянным видом.