После минутного молчания первым заговорил Тео.

— А мы? — осторожно поинтересовался он.

— А мы летим домой, — пожала плечами Лиэлл. — Я что-то непонятно сказала?

— Нет, мы с ребятами, — не успокоился Тео. — Я-то полечу, куда скажете, но Соэлла как-то не входила в мои ближайшие планы.

Соэллианка несколько секунд смотрела на него, потом вдруг тихонько засмеялась.

— Ты меня напугал, Тео, — сказала она. — Нет, я имела в виду, что мы — вы и я — летим на Землю.

Тео понял, наконец, заулыбался в ответ. Виктор только покачал головой, а Пол серьезно спросил из своего глубокого пластичного кресла, в которое его усадили Виктор с Михаилом:

— А как же переговоры?

Лиэлл тоже посерьезнела.

— А переговоров не будет. Матти как раз сейчас делает официальное заявление. Переговоры со Сьенной откладываются на неопределенный срок.

Весь день они провели в номере. Тео просто загорал на большом балконе, благо, Тор был звездой-близнецом Солнца, и загар обещал быть вполне земным. Виктор, не желающий терять время на ничегонеделание, нашел по местной Сети записи книг — что-то из физики и пару учебников по астронавигации. Пол, лежа на диване, развлекался просмотром местных каналов новостей, а Михаил с Лиэлл сидели в комнатке-баре, дегустируя местные соки.

— Что случилось, почему он отказался от переговоров? — спросил Михаил.

Лиэлл внимательно изучала содержимое своего бокала.

— Скажем так — он увидел то, что я от него скрыла. Я в свое время немного не рассчитала, что мне надо ему рассказать, а что — нет. Надо было понимать, что общие разговоры ни к чему не приведут. А конкретные факты всегда действуют на него эффективнее. Я недооценила его отношение к этим фактам.

— К каким, Ли? Не тяни, я не понимаю, — уже нетерпеливо подтолкнул ее Михаил.

— Во-первых, два покушения на меня — это сейчас он и выдает журналистам. Мол, такие вещи не делаются просто так, и он не хочет подвергать меня еще большей опасности. Туманная, конечно, отмазка, но сработает. Это официально. А неофициально…

* * *

— Почему ты не сказала мне сразу? Ты настолько не доверяешь мне? — удивленно-непонимающие голубые глаза брата смотрели в упор, как в зеркало, в ее, виноватые и такие же голубые. — Это была тайна? Зачем ты прятала их от меня?

— Вот еще, — и голос ее звучал также виновато, как смотрели глаза. — Я не прятала. Просто… Ты же видишь — это не совсем они.