С практической точки зрения другого и не требовалось.

— Эфраим… — повторил он, — а второй?

— Джемисон — это было возможно.

— Ха, еще один родственничек.

— Жене сообщили?

— Да, я ей звонил. Но она была слишком расстроена вашим сообщением об исчезновении.

Джемисон был весьма рад, что он уже успел поговорить с Ведой. Поэтому он принялся непринужденно болтать с собеседником. В результате родилась идея: из — готовить индикатор, который бы издавал мысленные импульсы:

«Меня зовут…», и каждому индикатору присвоить свое имя.

Миллионы таких индикаторов необходимо привезти на планету Карсона и там использовать их для лечения эзвалов. Делать метки можно из материалов, со временем растворяющихся в крови. Но к этому времени, каждый эзвал уже будет знать свое имя. Несомненно эту идею можно преподнести Межзвездному Совету.

Затем Джемисон соединился с одним исследовательским институтом и сообщил о том странном рисунке, парализовавшем его.

Через несколько дней он снова был в своем кабинете.

— Вас хотят видеть, — позвонила секретарша.

— Да, включите, — откликнулся Джемисон. На экране появилось взволнованное лицо жены.

— Мне звонили из Сада. Диди ушел искать источник Звука.

— О — о — о… — протянул Джемисон.

Он любовался ее лицом. Она и в самом деле была привлекательна, хотя замужество и материнство все — таки повлияли на нее.

— Веда, тебе не следует волноваться, — сказал он.

— Но ведь он ушел. А кругом кишат эти руллы!

— Ведь в Саду его отпустили. Они знают, что делают.

— Но ведь его не будет всю ночь!