Он замолчал. Он увидел глаза старика, казавшиеся омутами серого пламени, глаза, которые буквально впились ему в лицо и проникли в мозг. Дрэйк успел еще коротко, смутно вспомнить, что рассказывал Келли о способности этого человека смутить их в поезде… а затем стало слишком поздно, чтобы думать дальше.

С совершенно не стариковской, тигриной быстротой тот шагнул вперед и схватил Дрэйка за руку. В его прикосновении чувствовался металл, словно руку охватил обруч.

— Идем… в мою машину, — тихим, непреклонным голосом сказал старик.

Дрэйк еще помнил, как они садились в длинный, с блестящим капотом автомобиль. Затем наступила темнота…

Дрэйк лежал на спине на твердом полу. Он открыл глаза и через секунду увидел купол потолка футах в двухстах над ним. Потолок был шириной, по меньшей мере, триста футов и почти по всему его диаметру тянулось окно, через которое струилась грязно — белая дымка или свет, словно невидимое солнце с трудом пронизывало тонкий, но плотный слой тумана.

Широкая полоса окна уходила по середине потолка вдаль. Она…

Вдаль!

Задохнувшись, Дрэйк рывком сел. В ту же секунду его пронзила мысль, что здесь что — то не так.

Коридору, в котором он находился, не было конца.

Он тянулся в обе стороны, пока не превращался в пятна серого света и мрамора. Невдалеке был балкон и галерея, а над ней еще одна. Каждый этаж имел свой коридор, отделенный от галереи перилами. И были бесчисленные сияющие двери, а через равные промежутки в стороны уходили коридоры поуже, скрываясь в глубине явно чудовищного здания.

Когда прошло первое потрясение, Дрэйк медленно поднялся на ноги. Воспоминание о старике — и о том, что было до него — терзало его. Он мрачно подумал: старик затащил меня в машину и привез сюда. Вот только…

Только на всей Земле не существовало такого здания.

По спине Дрэйка пробежал холодок. Ему стоило немалых усилий подойти к ближайшей из длинного ряда высоких, изогнутых дверей и толкнуть ее.

Вряд ли он мог бы сказать, чего ожидал, но первой реакцией было… разочарование.

Там был кабинет, большое помещение с голыми стенами. У одной стены стояли изящные шкафы. Угол напротив двери занимал большой стол. Несколько стульев, два удобных диванчика и вторая, более украшенная дверь дополняли картину.

В помещении никого не было. Стол был новенький, с иголочки, и выглядел безжизненным.

Вторая дверь была заперта или открывалась с помощью какого-нибудь фокуса.

Вернувшись в коридор, Дрэйк, наконец, понял, что в здании стоит напряженная тишина. Единственным звуком был стук его шагов — и открывалась дверь за дверью в такие же, обставленные как кабинеты, но безлюдные помещения.