Корабль чужих казался более совершенным и более грозным, чем тот, который уничтожил «Джубол». Корпус пришельца был покрыт тысячами пластинок, которые могли быть и бойницами, и элементами броневой защиты. Готовясь к атаке и внимательно следя за приборами управления ракет, Брон внезапно услышал вновь тихое бормотание чужих голосов в своей голове. Это было похоже на что-то очень знакомое, как будто человек невольно сдерживает дыхание перед тем, что должно произойти.

Шум постепенно перерастал в глухой рокот, полный надежды. Только вот какой?

Ожидают победы? В молчании и нетерпении ожидают чего-то? Ловушка!

Он прыгнул к пульту связи и закричал во весь голос:

— Прекратить атаку! Всем кораблям прекратить атаку и сделать поворот на сто восемьдесят градусов!

Изображение на экранах померкло, когда «Интерпрайз» начал мгновенное торможение с одновременным разворотом. Гравитационные компенсаторы ревели на полной мощности, гася инерцию корабля. Несмотря на это, люди чувствовали себя неважно.

Голоса в голове Брона умолкли, и он тут же подумал, что был прав в своей догадке.

Когда все корабли Разрушителей отошли на расстояние световой минуты, чужак взорвался. Он в мгновение ока превратился в огненный шар, который разбухал, захватывая все большее пространство вокруг себя. Через полминуты датчики кораблей сообщили, что уровень радиации может пробить биологическую защиту. Брон приказал отойти еще дальше. Все корабли были целы, и каждый человек из их экипажей был обязан жизнью интуиции Брона.

Бешеное солнце наконец погасло. В голове Брона возникла целая буря голосов. Он подождал, пока они немного утихнут, и связался со Службой.

— Джесси?

«Слушаю тебя, Брон.»

— Нет ничего нового?

«На Антаресе возникли проблемы с передатчиками: помехи были очень сильными, однако радисты сейчас уже отфильтровали шумы и принимают передачу почти без помех. Мне кажется, что вы сейчас наблюдали неплохой фейерверк, а?»

— В свое время в маленьком баре Службы в Париже подавали коктейль, похожий на этот. После шестого бокала я однажды проснулся только на третье утро с радиоактивной бурей во рту. Мне бы теперь очень пригодился этот напиток.

Джесси начала смеяться.

«Похоже, что к тебе начала возвращаться память.»

— Да, но только небольшими фрагментами. Однако большинство вещей я бы и не хотел вспоминать. Но вот чего бы я хотел обязательно, так это вспомнить тебя. Однако здесь какой-то провал. Ты не могла бы мне кое-что напомнить?

«Не могу, Брон. Мне запрещено говорить на эту тему.»

— Но я хочу знать!

«Нет, ответа не будет. У нас с тобой сейчас сложилось психологическое равновесие, которое крайне опасно нарушать в столь кризисной ситуации. Это может окончиться трагически для тебя.»